А так как картон этот стал школой художников, его перенесли в палаццо Медичи, в большую верхнюю залу, причем его отдали в руки художников, чересчур на них положившись, вследствие чего во время болезни герцога Джулиано, когда за картоном никакого присмотра не было, его разорвали, как об этом рассказано в другом месте, на отдельные куски, которые были рассеяны по разным местностям, о чем свидетельствуют некоторые его обрывки, которые и теперь можно увидеть в Мантуе в доме мессера Уберто Строцци, мантуанского дворянина, хранящего их с большим почтением. И достаточно на них взглянуть, чтобы убедиться без сомнения в том, что творение это скорее божественное, чем человеческое» Вазари.
В 1503-1506 гг. Микеланджело работал над заказом правительства — картоном к фреске «Битва при Кашине». Микеланджело стремился показать готовность граждан встать на защиту республики. Одновременно с работой над статуей Давида Микеланджело получил возможность доказать свой талант живописца - еще до установки «Давида» гонфалоньер республики Пьеро Содерини поручил Микеланджело и Леонардо да Винчи две огромные фрески зала Большого Совета в палаццо Веккьо на тему исторических побед флорентийцев при Ангиари и при Кашине. Флоренция стала ареной громкого турнира, имевшего огромное значение в сфере искусства.
Да Винчи взял сюжетом победу флорентинцев над миланцами при Ангиари. Великий Леонардо начал работу над фреской «Битва при Ангиари» для того же зала годом раньше. Он изобразил яростную схватку всадников на вздыбившихся лошадях. Картон был воспринят современниками, как осуждение зверского безумия войны, где люди теряют свое обличие и уподобляются диким зверям.
Оба художника восприняли это сотрудничество как своего рода соперничество, столкновение представителей двух поколений итальянского искусства. Когда оба картона были выставлены на обозрение, отдать предпочтение кому-либо не оказалось возможным: оба обладали своими собственными достоинствами. Но, по словам Вазари, эти картоны на многие годы стали школой мастерства для всех живописцев. Влияние этих работ на последующее развитие европейской батальной живописи было очень значительным. Можно сказать, что именно с этих работ начинается формирование батального жанра.
Ни тот, ни другой художник не закончили своей работы - они остановились на стадии картонов - подготовительных изображений в натуральную величину. Как и Леонардо, Микеланджело не завершил работы по росписи зала Совета пятисот во славу флорентийских побед: папа Юлий II затребовал его к себе в Рим. Как и картон Леонардо «Битва при Ангиари», картон Микеланджело «Битва при Кашине» утрачен для потомства.
Микеланджело остроумно взял эпизод из войны с Пизой, акцентировав момент героической готовности к борьбе. Сохранились только копии картона Микеланджело «Битва при Кашине». Несмотря на это, старинная копия, рисунки и гравюры позволяют заключить, что в эволюции микеланджеловской живописи это произведение оказалось столь же важной вехой, как «Давид» в его скульптуре.
В отличие от Леонардо Микеланджело собирался изобразить на стене дворца Синьории не сцену боя, а купающихся солдат. Сцена напоминает «Битву кентавров»; на ней изображены 18 обнаженных фигур во всевозможных позах, которые представляли для мастера больший интерес, чем сам сюжет. Здесь была изображена не сама битва, а предшествующие ей минуты, когда флорентийские солдаты, застигнутые во время купания в реке Арно сигналом боевой тревоги, выбираются на берег, облекаются в доспехи и берутся за оружие, чтобы встретить врага. Микеланджело создал ряд обнаженных и одетых фигур в самых разнообразных позах и положениях - одни поспешно вооружаются, другие торопливо плывут, выбираются на берег, причем многие в переполохе не могут найти своего платья или силятся натянуть одежды на мокрое тело. Все это дало возможность показать такое мастерство в изображении нагого тела, в самых разных положениях, что народ стекался к его картону, лучшие художники изучали его и копировали.
"Речь шла о местечке Кашине, близ Пизы, где в жаркий летний день флорентинское войско разбило лагерь на берегу Арно. Чувствуя себя в безопасности, многие солдаты полезли в реку купаться, другие сидели поблизости и обсыхали, третьи, сложив тяжелые доспехи, нежились на траве. Вдруг на берег выбежали часовые. "Мы погибли! - кричали они. - На нас напали пизанцы!" Солдаты повыскакивали из реки, те, кто сидел на берегу, поспешно надевали одежду и доспехи, хватали в руки оружие... как раз вовремя, чтобы отразить три атаки пизанцев и разбить неприятеля наголову. Это был повод написать большую группу мужчин, молодых и старых, под ярким солнцем, со следами воды на теле, - мужчин в минуту опасности, в напряженном действии, в тревоге, которая читалась не только на их лицах, но и в каждом мускуле воины будут в самых разнообразных позах - то наклонившиеся, чтобы поднять с земли оружие, то уже готовые грудью встретить врага и защитить свою жизнь. Словом, тут крылась возможность создать нечто захватывающее. Этих людей надо написать так, чтобы каждый из них был подобен Давиду: общий портрет человечества, изгнанного из своего, дарованного ему на мгновение Райского Сада. Он пошел на улицу Книготорговцев, накупил там бумаги, выбирая самые большие листы, разноцветных чернил и мелков, черных, белых, красных и коричневых карандашей и все это разложил на своем рабочем столе. Углубясь в работу, он быстро скомпоновал сцену на Арно: в центре ее был Донати, кричавший капитану Малатесте: "Мы погибли!" Кое-кто из воинов был еще в воде, другие взбирались на крутой берег, третьи накидывали на себя одежду и брались за оружие" Стоун Ирвинг.
Мотив купания позволил Микеланджело представить своих персонажей обнаженными и воплотить героическое начало не в сюжетных перипетиях, а в первую очередь, в выразительнейшем языке тела. Художник убедительно показал, как импульс к действию сигнал тревоги непосредственно переходит в само действие, в котором человек выступает в несокрушимой цельности своей натуры и готовности к борьбе.
Вероятно, картон Микеланджело пропал ок. 1516; согласно автобиографии скульптора Бенвенуто Челлини, он был источником вдохновения для многих художников. Мы можем судить о нем только по более или менее добросовестным копиям да по изумительным подготовительным рисункам Микеланджело. Этот картон привел художников в такое восхищение, что они разрезали его на части, дабы учиться по ним всю жизнь. К сожалению, ни одна из этих частей не дошла до нас.
Картоны «Битвы при Кашине» - предвещающая динамикой поз и жестов росписи Сикстинской Капеллы в Ватикане.
4.4 Статуя Cв. Апостола Матфея (ок. 1503-1506)
"В это же время начал он мраморную статую Cв. Матфея для попечительства Санта Мариа дель Фьоре; незаконченная эта статуя свидетельствует о совершенном его мастерстве и поучает других скульпторов, как надлежит высекать статуи из мрамора, не уродуя их, чтобы всегда, снимая мрамор, можно было что-либо выгадать и чтобы можно было в случае надобности, как это бывает, то или другое убрать или изменить" Вазари.
В 1503 г. Микеланджело получил большой заказ на 12 статуй апостолов для флорентийского собора от шерстяного цеха. Из статуй апостолов будет начата только одна - это статуя апостола Матфея, она осталась неоконченной, так как двумя годами позже Микеланджело отправился в Рим, хранится в Флорентийской академии (датируется 1506 г.).