Лютер (а за ним в этом вопросе идет весь протестантизм) исходит из того, что человеческая природа столь основательно повреждена грехопадением, что никакие религиозные заслуги не могут приблизить человека к спасению. По Лютеру, спастись можно только верой в искупительную жертву Христа. Причем эта вера есть не личная заслуга, а проявление божественной милости - избранности к спасению: по настоящему веруют лишь те, кого Бог избрал для спасения.
Поскольку все одинаково испорчены, Лютер (а за ним и весь протестантизм) устраняет догматическое различение священников и мирян: каждый верующий имеет "посвящение" на общение с Богом, право проповедовать и совершать богослужение (принцип всеобщего священства). Священник в протестантизме лишен права исповедовать и отпускать грехи, он нанимается общиной верующих и подотчетен ей.
И, наконец, Лютер провозгласил Библию последней инстанцией в делах веры. До Реформации Священное Писание издавалось исключительно на латыни и было фактически недоступно основной массе верующих. Посредником между людьми и Откровением Бога, изложенным в Библии, выступала церковь, которая трактовала Библию в соответствии со священным преданием. В результате последней инстанцией для верующего становилось решение папы. Отвергая (в отличие от католичества и православия) священное предание и власть папы, протестантизм провозгласил Библию единственным источником вероучения. А поскольку все одинаково поражены первородным грехом, то нет и не может быть особой группы людей, обладающих исключительным правом говорить от имени Священного Писания. Лютер впервые перевел Библию на немецкий язык и провозгласил ее изучение и толкование первейшей обязанностью каждого верующего. Было ликвидировано монашество (сам Лютер сбросил монашеский сан и женился на бывшей монашке), упрощено богослужение (оно было сведено к проповеди), отменено почитание икон.
Духовные основы новой морали: Труд как "мирская аскеза". Итак, человек спасается только верой, а не внешним исполнением религиозных заповедей. Коренное отличие от средневекового католичества состояло в понимании того, как проявляется и реализуется подлинная вера. Подлинная протестантская вера реализует себя не в специфических религиозных усилиях, а в земном служении людям через добросовестное выполнение своих профессиональных обязанностей. И важен здесь не сам по себе результат, а именно упорство в исполнении своего долга, вдохновляемого евангельскими заповедями. Рационально осмысленное практическое служение людям здесь обретает то высокое значение, какое раньше имело лишь религиозно-культовое служение Богу.
Но и вера сама по себе есть не личная заслуга, а свидетельство избранности ко спасению: по настоящему веруют лишь те, кого Бог избрал для спасения: спасение заслужить невозможно, оно дается лишь по неизреченной милости Божией.
Лютер, и вслед за ним Кальвин, отрицают свободу человека применительно к вопросам спасения и нравственного самоопределения. Но это вовсе не означает, что человек начисто лишен свободы. Он становится свободным, когда приобщается к Божественной благодати, а симптомом этого приобщения является вера, выражающаяся в следовании божьим заповедям на земном поприще. Протестант ощущает себя как бы членом незримой армии господних избранников, через которых Бог осуществляет свой замысел. Но это избранничество без гордыни, ибо у верующего нет собственной свободной воли: он свободен лишь постольку, поскольку его воля принадлежит Богу. Кроме того, у человека нет самостоятельной свободной воли лишь по отношению к вопросам божественным. Что касается практических земных дел, то здесь все отдано во власть человека: Протестант чувствует себя как бы членом незримой армии господних избранников, через которых Бог реализует свой замысел. Но это избранничество без гордыни, ибо у верующего нет собственной, независимой от Бога свободной воли: он свободен лишь постольку, поскольку его воля принадлежит Богу.
Кальвин стремился придать протестантизму суровый облик своего рода "монашества в миру" и взялся за руководство практическим воплощение протестантской этики в повседневную жизнь города Женевы Лютер, освободив церковь от власти папы, не избежал ее зависимости от государства. Кальвин же осуществил принцип независимости церковной общины от государства. Более того, руководители этой общины (а первым из них был сам Кальвин) обретали значительную власть над своими прихожанами (хотя проповедник и избирался общиной, она не могла легко сместить его, если только не было налицо явного преступления).
Кальвин стал фактическим правителем Женевы, целиком подчинив себе консисторию (выборный церковный совет старейшин). Были введены суровые законы, направленные против малейшего нарушения норм протестантской нравственности. Правда, консистория могла налагать лишь церковные наказания, но она могла и передать осужденного гражданским властям, которые уже не были стеснены в выборе средств. Женева утратила свой прежний веселый и вольнодумный облик.
Однако история полна парадоксов, и именно протестантизм (и особенно его кальвинистский вариант) стал духовной основой уважительного отношения к свободе индивидуального человека. Так, например, практика кальвинизма вовсе не обернулась тоталитаризмом, как можно было предположить, исходя из женевского опыта времен Кальвина. Дело в том, что кальвинизм при всей внутренней духовной дисциплине отстаивает свободу церковной общины в делах веры (проповедник есть только избираемое лицо) и независимость этой общины от государства. Именно эта независимость и самоопределяемость сплоченной церковной общины послужила основой для быстрого оформления институтов гражданского общества, ставшего основой западноевропейского пути развития. Гражданское общество не только не зависит от государства, но и контролирует его, превращая его в правовое государство, защищающее интересы своих граждан.
Термин "Новое время" чаще всего употребляют для обозначения периода развития Европы в ХVII-XVIII веках. При этом начальные моменты особенностей культуры Нового времени связываются с Ренессансом и Реформацией. А вот, что касается конца - с ним сложнее. Своеобразие европейской культуры (а через это во многом и мировой), которое было связано с возрожденческими и реформационными изменениями, не исчезло вовсе и сейчас. Правда, с середины XIX века мыслители, философы все отчетливее осознавали "начало конца" собственно Нового времени, в чем-то отражая, в чем-то предвосхищая наступление очередного, но необычного по своему значению, великого перелома в цивилизации и культуре. Почти одновременно это стали ощущать и выражать европейские художники, прежде всего мастера слова и кисти.
XIX век к своей середине обнаружил как будто бы устойчивость мощного цивилизационного и культурного развития, хотя бы в Европе. Но очень скоро начались потрясения, цивилизационный прогресс стал ускоряться рывками научных, технических, промышленных подвижек. И это ускорение, воспринятое оптимистами с энтузиазмом, обещавшее человечеству грандиозную реализацию последствий роста знаний, технологии и т.д., - повело к тому, что цивилизованность пошла "вразнос". Культура с системой ценностей, заложенной Ренессансом, Реформацией, вроде бы только что устоявшейся, оформившейся, оказалась под угрозой распада. Начались сплошные переоценки ценностей, смены их иерархий. Тем не менее, многое в нашей нынешней культуре, в наших ценностях, которые мы называем общечеловеческими, остается от по сути нововременного прошлого. Мы, по-видимому, живем в пору коренных культурных сдвигов, которые еще не завершены. Мы уходим, но еще не ушли от "классической эпохи".
Поэтому, исследуя своеобразие культуры Нового времени, вполне возможно и целесообразно прослеживать все ее движение, от зарождения особенностей, до осмысления того, что с ними произошло в ХХ веке и продолжает происходить. При этом нет возражений против употребления слов "Новое время" в более узком, зато более привычном смысле. Собственно Новое время - это XVII, XVIII и XIX век.
Новое время выступает своего рода эпицентром европейской цивилизации и культуры: здесь переосмысляются традиции античности и средневековья, отсюда лежит путь к культурным катастрофам и свершениям XX столетия. Мы все, независимо от своеобразия собственных культурных традиций, в той или иной степени являемся наследниками достижений и проблем, обозначившихся в культурном поле Европы XVII - XIX веков.
Специфические особенности рассматриваемого периода в развитии Европы и ее культуры: становление техногенной цивилизации, буржуазных общественных отношений, становление рационалистического мышления.
Новое время - эпоха научной революции, коренного изменения картины мира. В эту эпоху появляется естествознание, наука становится самостоятельным культурным институтом.
На основе достижений естественных наук формируется механистическая картина мира.
Культура Нового времени исходит из предположения, что вся Вселенная организована законами, неотъемлемо присущими ей по природе, познанными или еще не познанными человечеством. Это предположение, правда, не могло быть ни доказано, ни опровергнуто, ибо никакой открытый и сформулированный закон не может служить доказательством существования не открытых еще законов. В рамках анализируемой культуры предположение о законосообразности мироздания было предметом веры, принималось за очевидную истину - единственно возможную и необходимую, потому что для мира, мыслимого теперь без единоправного управителя (Бога), с человеческой точки зрения, необходим был все-таки надежный источник порядка, способный оградить мир от губительного хаоса. Этим источником была, по представлениям эпохи, всеобщая подчиненность мироздания лежащим в нем самом законам.