Архитектура, живопись и гравирование (стр. 2 из 15)

Несколько иной характер имеют древние церкви Северной Руси, в Новгороде, Пскове и их областях, где каменное зодчество распространилось позже, чем на юге. Самая значительная из этих церквей - собор святой Софии в новгородском кремле. Он заложен в 1045 г. великим князем Владимиром Ярославичем и освящен в 1052 г. Для его сооружения и украшения были выписаны греческие мастера. Как почти все старинные храмы в России, новгородская святая София сильно изменена позднейшими переделками и пристройками, которые в настоящее время загораживают первоначальное здание со всех сторон, за исключением восточной. По своим размерам и отделке оно было гораздо скромнее киевского Софийского собора, хотя представляло собой подражание ему. Храм был весь сооружен из местного серого, слегка желтоватого камня кремнистой породы, проложенного рядами тонких, слабо обожженных кирпичных плит красно-бурого цвета, так что, оставаясь снаружи не оштукатуренным, казался серым, покрытым горизонтальными красными полосками. Сначала он имел лишь одну главу, но впоследствии, вероятно после пожара, постигшего его в 1403 г., были пристроены еще четыре главы вокруг прежней; позднейшей пристройкой должно считать также башню у юго-западного угла собора, которая увенчана особой главой и заключает в себе лестницу, ведущую на хоры. Форма кровлей над главами, имеющая теперь вид груши, была вначале, без всякого сомнения, полусферическая. Главный придел во имя Рождества Богородицы - наименее изменившийся. В нем уцелел старинный иконостас, и вход в него запирается медными воротами романского стиля, привезенными из набега новгородцев на Сигунту, в Швецию (отсюда их название - Сигунтские ворота). Другие ворота, также медные, находятся при входе в собор и зовутся Корсунскими (Херсонскими, хотя они чисто немецкой работы. Внутренность новгородской святой Софии была украшена живописью, которая, в главной апсиде, содержанием и распределением походила на роспись киевского собора. Живопись эта, не раз подновленная, утратила свой первоначальный вид и местами совершенно исчезла. Особенно любопытна, в середине свода главного купола, колоссальная поясная фигура Христа, о которой существует местная легенда. Предание гласит, что живописцы хотели изобразить правую руку Христа благословляющей, но что на другой день после того, как была она написана, находили ее пальцы сжатыми вместе; они переписали ее, но за ночь она вновь сжалась. То же чудо повторялось еще раз, наконец, раздался небесный глас, повелевающий оставить десницу Спасителя сжатой, ибо она держит в себе судьбу Новгорода, и когда раскроется, то наступит ему конец. В настоящее время, после многократных поновлений, рука Христа представляется раскрытой или, вернее, сложенной для благословения, но нарисованной очень неправильно. Святая София послужила, более или менее, прототипом для других древнейших церквей Новгорода. Все они меньше, чем она. Их фасады, в общих чертах, напоминали собой афинский Кафоликон и другие южно-византийские храмы, с той лишь разницей, что каждая сторона храма, вместо того чтобы представлять как бы мезонин над средней частью и более низкие стены с ее боков, образует вверху, над всем своим протяжением, треугольный фронтон, и церковь покрыта одной, общей крышей с восемью крутыми скатами. Как на пример таких фасадов, можно указать на новгородские церкви Преображения, Иоанна Богослова, Петра и Павла, Димитрия Солунского и некоторые другие. Подобное устройство крыш явилось как более соответствующее, чем отлогое покрытие по сводам, условиям местного климата, обильного дождями и снегом. Такой же тип с некоторыми вариациями представляют и церкви всего северного края, то есть ладожская, псковская и прочие. Их апсиды, многогранные снаружи и круглые внутри, имеют два яруса узеньких окон, обрамленных арками на колонках, полувыступающих из стены; грани апсид обделаны также тонкими и длинными полуколонками или пилястрами. На каждой стороне самого корпуса церкви первоначальное византийское расчленение стены на три части (средняя, более высокая часть, соответствующая концу основного греческого креста в плане, или та, которая завершается мезонином; подле этой части, справа и слева, по более низкому компартименту стены), превратилось в один общий фасад, разделенный на три плоскости небольшими вертикальными выступами, образующими вверху трехдужную или двухдужную фальшивую арку - мотив, происхождение которого можно искать в являвшихся на этих местах у византийцев трехлопастных или двухлопастных окнах. Барабаны под куполами (всегда полусферическими, но в позднейшее время превратившимися в грушевидные или луковицевидные) довольно высоки: они круглые, с узкими, редкими окнами и опоясаны сверху карнизом в виде зигзагов или же маленьких арочек, иногда даже стрельчатых и вообще свидетельствующих о сильном романском влиянии, которое все более и более проникало в страну благодаря ее торговым сношениям с Западной Европой. Иногда на церковном фасаде являются небольшие рельефные кресты, в большинстве случаев помещенные без всякой симметрии. Так как бассейны озера Ильмень и берега Волхова богаты серым известняком, то для постройки новгородских церквей служил преимущественно этот материал, с прибавкой красного песчаника и кирпича. Камни трудно поддавались правильной обтеске и потому шли в дело едва обработанными. Вследствие этого кладка стен здания не отличается правильностью, и все линии его идут вкривь и вкось; небрежность постройки во многих случаях простирается до того, что самый план не имеет геометрической правильности, представляя, например, одно крыло греческого креста ниже или длиннее другого, с нестрого прямыми углами, или внутренние столбы неодинаковой величины; то же самое должно сказать и о фасадах, в которых заметна наклоненность стен то внутрь, то наружу, кривизна фронтонов, неправильность формы и расположения окон и т. д. Последние вообще очень малы, узки, с дугообразным верхом или же, в более поздних постройках, оканчиваются вверху стрелкой, которая иногда образуется только двумя кирпичами, поставленными наклонно один к другому. В некоторых церквах сохранились наличники над окнами и дверями, представляющие византийский дентикул, грубо выделанный при помощи кирпичей, выступающих из стены.

Третий район древней Руси, в котором византийское зодчество приняло особый характер, и притом более изящный, чем на юге и на севере страны, была Владимирско-Суздальская область. В XII веке, после того как Киев уступил свое правление Владимиру и суздальские князья перенесли великокняжеский престол с берегов Днепра на Клязьму, при Юрии Долгоруком

, особенно же при Андрее Боголюбском и Всеволоде Большое Гнездо в их родовом владении возникли цветущие города и стали возводиться белокаменные храмы. Последних насчитывается там до десяти. Все они невелики, одноглавые и имеют много общего между собой. Материалом для их постройки служил известковый камень, привозившийся, как полагают, из Волжской Болгарии. План их - такой же, как и киевских церквей: прямоугольник с тремя алтарными апсидами. Но стены их выше, пропорции стройнее, архитектурная отделка красивее. В последней, при всей ее своеобразности, явственно видно отражение западного романского искусства. Как на образец владимирско-суздальского зодчества, укажем на церковь Покрова Богородицы на Нерли, близ Боголюбова, построенную в 1165 г. и лучше других сохранившуюся. Северный, западный и южный ее фасады разделяются, в вертикальном направлении, на три пространства, которые, однако, не образуют вверху одного общего фронтона, а оканчиваются каждый в виде полукружия; каждое пространство отделено от соседнего выступом во всю вышину стены, обделанном в виде длинной колонны. На половине высоты церкви проходит по этим фасадам карниз, состоящий из арочек, подпираемых полуколонками, стоящими на кронштейнах. В верхней части каждого отделения фасада, в середине, находится высокое и длинное окно с закругленным верхом, а в среднем отделении, внизу, входная дверь, имеющая совершенно романский характер: она углубляется в толщу стены в виде постепенно уменьшающейся арки и обрамлена рядом концентрических, орнаментированных валов и подпирающих их полуколонн. Вверху апсидных стен находится такой же карниз, как и опоясывающий фасады; но короткие полуколонки под его аркатурой чередуются с длинными, тянущимися до самого фундамента здания. Поверх церкви, крыша которой изгибается криволинейно по сводам и краям стен, высится глава с цилиндрическим высоким барабаном, орнаментированном также арками на полуколоннах и опоясанных в вершине бордюром из ряда маленьких арок и ряда зигзагов. Между арками барабана, через одну, проделаны окна такой же формы, как и в фасадах. По подобному же окну находится и в каждой апсиде. Очень близкое сходство с церковью Покрова на Нерли имеет Дмитриевский собор во Владимире - самый замечательный в крае храм как по красоте архитектурных форм, так и по декоративной отделке. Он выстроен между 1193 и 1197 годами Всеволодом Юрьевичем, при его дворе, и посвящен патрону его новорожденного сына, святому Димитрию Солунскому. Видимо, великий князь хотел придать своей придворной церкви возможное изящество. Для ее постройки, как гласит предание, был прислан к нему немецким императором искусный зодчий, который, однако, не посмел отступить от типа церквей, укоренившегося в рассматриваемых местностях, а только сообщил ему большую гармоничность форм и богатую орнаментацию. Особенно любопытны вырубленные из камня рельефные изображения Христа и святых, фантастических зверей и птиц, растения и прочего, покрывающие сплошь верхние части трех фасадов собора до опоясывающего его среднего карниза, а также рельефные фигуры и орнаменты, помещенные между колонками этого карниза, на их кронштейнах и на подкупольном барабане. Эти изображения имеют в себе мало византийского и представляют, очевидно, немецкую переделку устарелых римских образцов с примесью элементов, занесенных с Востока. Подобными рельефами, но в меньшем количестве, украшены фасады церкви Покрова на Нерли, и в гораздо большем - стены Георгиевской церкви в Юрьеве Польском, построенной в 1152 г. и возобновленной в 1234 г. Внутри Димитриевского собора замечательна стенная живопись, открытая при его реставрации в 1830-х годах. Она лучше всего сохранилась на западной стене, под хорами, где представлены Страшный Суд и Небесное Царство. Особенно мило по своей наивности изображение Богородицы, сидящей на престоле, между двумя коленопреклоненными ангелами, и трех ветхозаветных патриархов, окруженных душами праведников, из которых одна (душа бедного Лазаря) сидит на лоне среднего из патриархов, Авраама. Престол Богоматери осенен трельяжем с вьющимися по нем фантастическими растениями; небывалые, причудливые по формам деревья высятся позади патриархов; на ветвях этих деревьев сидят и порхают райские птицы. В другой части фрески изображен апостол Петр, ведущий праведников в Рай, и ангелы, вызывающие трубным гласом умерших из земли и из моря. Роспись Димитриевского собора исполнена, по-видимому, гораздо позже его отстройки; во всяком случае, она - один из древнейших и притом интереснейших памятников древнерусской монументальной живописи, в котором византийский стиль, под кистью владимирского художника, уже значительно изменился и принял на себя многие черты нашей иконописи. Прочие церкви Владимирско-Суздальской области в большей или меньшей степени утратили свой первоначальный вид. Из них, укажем на Успенский собор во Владимире - некогда самый великолепный храм Средней Руси, послуживший, вместе с Димитриевским собором, образцом для главного храма первопрестольной Москвы, ее Успенского собора. Владимирский Успенский собор сооружен Андреем Боголюбским, в 1158 - 1160 гг., но в 1185 г. сильно пострадал от пожара и вслед за тем перестроен Всеволодом Юрьевичем, окружившим его с трех сторон новыми стенами, проломавшим большие отверстия в прежних наружных стенах, так что они превратились во внутренние столбы и получился как бы новый, более обширный храм, скрывавший в себе первоначальное здание, причем на углах пристройки были возведены четыре главы, и собор сделался из одноглавого пятиглавым. Затем он еще не раз испытывал несчастья и подвергался исправлениям, совершенно отнявшим от него прежний вид. Только недавно, в царствование Александра III , реставрировали его, насколько представлялось возможным, согласно исследованиям, произведенным в нем археологами. Укажем еще на церковь Рождества Богородицы в Боголюбском монастыре, в 11 верстах от Владимира, бывшую некогда дворцовым храмом князя Андрея. Сама по себе, она нисколько не интересна, так как, после многих переделок, получила вид заурядных церквей XVIII столетия; но при ней сохранилась часть княжеских белокаменных палат - единственный, дошедший до нас памятник гражданского зодчества рассматриваемых времен. Этот остаток древней постройки, примыкающий к церкви, и над которым возведена ее нынешняя, кирпичная колокольня, представлял в своей наружности те же архитектурные детали, какие мы видим в Димитриевском соборе и других владимирских церквах: фасады оканчиваются вверху в виде полукружий, они отделены один от другого длинными колоннами, их перерезывает горизонтально на две части карниз, состоящий из арочек, подпираемых короткими колонками на кронштейнах, и т. д.