Что касается текстов песен, то их хорошо описывает статья некого Н. Арефьева “О чем поют западные рок-группы”, помещенная в газете “Аргументы и факты” в 1988г. Но, конечно же, без комментариев ее читать нельзя. Насколько необразован в области рока автор статьи становится ясно с первых же строк, ну а к середине статьи разбирающийся в роке человек понимает, что его сознательно вводят в заблуждение.
Итак, автор делит тексты различных групп на 3 категории:
а) Вариации на тему любви.
К сожалению, Н. Арефьев причисляет к этой категории исключительно
поп-группы, явно забывая при этом послушать "Скорпионс", "Европу", "Парк Горького" и множество других "хард-роковых" групп. Правда некоторые истины не избегают пера автора: он пишет, что песни этого направления легко воспринимаются на слух, и что социальные песни—это скорее исключение в поп-музыке, это удел других групп (может быть в этом и кроется неприязнь автора, да и не только его, к року? Ведь именно за постановку в песнях острых социальных проблем русский рок, о котором подробно будет рассказано во второй части реферата, гоняли из подвала в подвал).
б) Боевой рок.
Здесь, видимо, автор имеет в виду "агитационно-пропагандистский рок", который обозначился в 80-х годах, с возникновением в роке таких движений, как "Рок против войны", "Рок против апартеида" и т. д. Это объединение довольно условное, т.к. группы различаются по стилям, положению и единственное что у них есть общего—это ярко выраженная социальная направленность текстов и поддержка прогрессивных общественных акций и движений. Сюда автор совершенно справедливо причисляет Пола Уэллера, группы "Стайл Каумел", "Уэм", "Мэднесс" и других. Хорошо характеризуют это направление слова Тэла Саттона, гитариста английской группы "Уэй": "Рок и политика должны идти рядом. Я не могу писать песни безотносительно того, что происходит вокруг".
в) И Сатана там правит бал.
Отношение автора к "хэви-метал" и более жестким стилям совсем не радужное. Видимо в желании отпугнуть молодежь от "этих пакостей" и в надежде, что родители, прочитав его статью выкинут магнитофоны своих чад в окно, автор сочиняет такое...
Итак, прервав статью из журнала "Роллинг Стоунз" автор пишет, что альбом группы "Джудас Прист" 1984 года оценен как "Садомазохизм и апокалиптическая истерия". Конечно, на первых порах эта группа немного увлекалась сценами ада, но видимо вид музыкантов так ошеломил Арефьева, что он забыл, что "Джудас Прист" переводится как “Иудейский священник” и слова “под вдохновением Господним соберу все силы, чтобы править железной рукой” вовсе не следует воспринимать так прямо.
Так же прервав песню группы "Motley Crue" под названием "Девочки, Девочки, Девочки" автор умудряется обвинить группу в призыве молодежи к хулиганству.
Отдельный разговор о группе "Слейер". Автор приводит такие строки: “Расчленяй на куски, отделяй мясо, выкалывай глаза, расчленяй на части”, при этом ссылается на песню "Некрофобия". Да, эти слова есть, правда не призывающие, а описательные ("Разделение... и т. д, то есть идет описание жизни человека, страдающего некрофобией. А в конце песни для особо непонятливых указано: "Некрофобик не может контролировать паранойю, зовущую его убивать". А в другой песне после призыва убивать стоит строчка объясняющая зачем: "Во славу арийской расы"—эта песня, также носящая описательный характер, называется “Ангелы смерти”" (короче—войска SS), чего автор статьи явно не хочет замечать. Правда, стоит сказать, что музыканты также не питают симпатий к христианству, как и к Сатане. Они нейтральны.
Конечно, с точки зрения эстетики даже описание таких явлений как некрофобия вряд ли можно назвать прекрасными либо возвышенными, скорее ужасными. Но ведь и трагическое, ужасное играет в жизни не последнюю роль. Сокрытие тяжелой правды и страшных явлений, наверное, не позволит избежать их повторения. А рассказ о них предостережет, даст возможность бороться с ними. Форма выражения при этом не важна—важно содержание.
г.) Больше категорий автор не выделял, но мне бы хотелось добавить, что существует множество групп, использующих в основе своих песен сказки и мифы, как-то: "Manowar", Alice Cooper и другие. Их песни представляют собой эпические сказания, насыщенные элементами мифологии и фольклора и обязательно с хорошим концом.
В завершение первой части хотелось бы привести слова Брюса Диккенсона из "Айрон Мэйден" в одном из интервью:
-- В ваших песнях часто фигурируют слова: огонь, грех, насилие, убийство, смерть. Что означает для вас насилие?
-- Вы произвольно вырвали слова из контекста. Мы не хотим, чтобы публика действовала под их влиянием. Мы поем о борьбе, борьбе добра со злом. А приведенные слова так или иначе сопутствуют теме борьбы...
Русский рок
...На данном этапе “Аквариум”, “Алиса”, “Кино”, “ДДТ”—идеологические банкроты. Пока народ на них ходит. И ажиотаж будет все раздуваться и раздуваться, потому что это, видимо, кому-то выгодно. Борис Гребенщиков напишет еще кучу песен и напоследок совершит переход из христианства в дзен-буддизм, Юра Шевчук провозгласит очередную революцию, Витя Цой будет кумиром молодежи чуть помладше 14-ти. Костя Кинчев тоже не в лучшем состоянии: напоследок орущие толпы, напоследок “красное на черном”. Сказать им всем нечего!..
М. Шишков. “Российская музыкальная газета”, 1990 г.
Русский рок—явление настолько сложное и многогранное, что достойно написания по меньшей мере курсовой работы. Пришедший в СССР в начале 70-х, он на долгие годы осел в подвалах и коммунальных квартирах, отзвучал в струнах раздолбанных гитар и рваных барабанах, прошел сквозь гонения и запрещения, сохранился, выжил, расцвел и превратился в абсолютно уникальное направление музыки, которое даже не с чем сравнить. И пишу я это вовсе не потому, что сам являюсь страстным поклонником русского рока и пытаюсь приумножить и без того многочисленную армию его “фанатов”--для этой цели мне надо было бы писать статью в газету, а не реферат. Просто, как мне кажется, в рамках эстетики, изучавшейся долгие годы с марксистко-ленинских позиций, русскую рок-культуру незаслуженно обделяли вниманием. Все, что было связано с протестом—а рок это прежде всего песни протеста—отметалось как антисоветское. И, естественно, антисоветское искусство не могло найти лестных отзывов в советской науке. Когда же пришла так называемая демократия, русский народ, которому свойственно бросаться в крайности, начал воспевать рок и поклоняться ему как символу антитоталитаризма. От этих дифирамбов все также быстро устали, перейдя к более понятной и простой “попсе”. Рок же вновь отошел на задний план. В чем же причины этого?
У песни две составляющие: мелодия и текст. Обычно, сыгранная на синтезаторе музыка, которую в большинстве своем используют поп-исполнители (живой звук у них—редкость) приятна и легко воспринимается. Конечно, энергичные, мощные, резкие звуки, характерные для рока, часто режут ухо и отпугивают слушателя. Но ведь и острый гитарный рифф, сыгранный профессионалом, может быть мелодичным и приятным на слух. И для большинства современных рок-групп красивые и плавные мелодии—скорее правило, чем исключение. То есть дело тут вовсе не в музыке.
Следовательно, главную роль играют слова. Тяжелая жизнь, вечная борьба за заработок, неулыбающиеся лица на улицах—таково теперешнее состояние нашего общества. Избыток проблем в быту требует какой-то разрядки, выплескивания энергии. Поэтому прослушивание песен с острыми социальными текстами не располагает к отдыху, а наоборот, усугубляет чувство отчаяния, навеваемое жизнью. Незамысловатые, едва зарифмованные стишки типа “Ксюша, Ксюша, Ксюша—юбочка из плюша”, сопровождаемые приятной мелодией, расслабляют человека и отвлекают его от проблем насущных. Эти песни можно слушать как фон за едой, во время отдыха, в компании с друзьями. Другое дело рок.
Концы не смыкались с началом,
Когда политрук объяснял тебе жизнь.
Помнишь, как матери вас провожали?
Как голосили: “Сыночек вернись!”
Я знаю, ты сам рвался в пекло.
Я тебе верю—ты шел до конца.
Но чем круче взял, тем страшнее похмелье.
Когда ты вернулся, ты сжег ордена...
Или
Перемен требуют наши сердца!
Перемен требуют наши глаза!
В нашем смехе и в наших слезах и в пульсации вен...
Перемен! Мы ждем перемен!
Вряд ли песни в подобными текстами подойдут в качестве фона за обедом. И вряд ли после их прослушивания на душе станет легко и приятно, а жизнь покажется простой и веселой. Скорее, наоборот.
Но популярность “попсы” приходяща и очень нестабильна. Многие же рок-группы держатся уже десятилетия. Давайте поразмыслим, какие коллективы не только становились, но и долгое время оставались популярными? К каким авторам интерес не иссякает? А к тем авторам, для которых слово—это не вспомогательный материал при создания песни, для которых текст—это не “рыба”, а стержень всего произведения. То, что делают на сцене эти авторы, включает в себя много составляющих. Рок-музыка—жанр синтетический. Можно даже сказать, синкретический, где составляющие нерасчленимы. Песня группы “Алиса”, например,--это и текст, отмеченный поэтическими удачами, это и адекватная ему музыка с все более сложной драматургией, это и сценической движение всех участников группы, и танец лидера, и костюмы (особенно тщательно продуманный костюм Кинчева), это и работа светооператора, и задник с алисовской символикой, созданный художником группы. Уберите хотя бы одну из составляющих, и песни, несомненно, многое потеряют. Песни хороши и сами собой, под акустическую гитару. Но в таком варианте они и есть—песни Кинчева. На сцене же, когда включаются все составляющие, это уже не просто песни—это музыкально-поэтический театр (почему-то не хочется употреблять здесь слово “шоу”).