Астрономическое открытие Николая Коперника.
Важнейшие прикладной и одновременно мировоззренческой естественнонаучной дисциплиной была астрономия. Уже в древности она сочетала в себе тщательное наблюдение движения небесных светил и различное мировоззренческое осмысление. В эпоху Возрождения астрономия переживала большой подъем. Этому во многом способствовало развитие мореплавания, приобретшего всемирные масштабы и требовавшего все более точной ориентировки. И здесь важные открытия сделал польский астроном и философ Николай Коперник (1473-1543). Главный труд всей его жизни – “Об обращении небесных сфер”, был издан лишь перед его смертью. Главной идеей этого произведения, положенная в основу гелиоцентрической системы мира, состоит в положении, что Земля отнюдь не составляет неподвижного центра видимого мира, а вращается вокруг своей оси, и в положении, что она обращается вокруг Солнца, находящегося в центре мира. Вращением Земли вокруг своей оси Коперник объяснял смену дня и ночи, а также видимое вращение звездного неба. Обращением же Земли вокруг Солнца он объяснял видимое перемещение его относительно звезд, а также петлеобразные движения планет, вызвавшие такое усложнение Птолемеевой системы мира. Согласно Копернику, петли, описываемые планетами среди звезд – следствие того, что мы наблюдаем их не из центра, вокруг которого они действительно обращаются, то есть не с Солнца, а с Земли. Польский астроном первым установил, что Луна обращается вокруг Земли, являясь ее спутником. Одно только перемещение местоположения Солнца и Земли позволило значительно упростить схему движений планет вокруг нового центра мира. [3, с. 126].
Джордано Бруно (1548-1600).
Впечатляющие глубокие результаты натурфилософия Возрождения получила в творчестве итальянского философа, ученого и поэта Джордано Бруно. За свои философские убеждения Бруно был сожжен на костре римской инквизицией. Раскаяние спасло бы ему жизнь, и привело бы к не столь тяжкому наказанию, но Бруно не отрекся ни от одной из своих идей. Бруно – плодовитый писатель. Важнейшие его произведения для истории философии – “О причине, начале и едином” и “О бесконечности, вселенной и мирах”. Основным естественнонаучным источником натурфилософской доктрины Бруно стало гелиоцентрическая астрономия Коперника. Ее он прежде всего защищал – как подлинную физическую реальность – в своих многочисленных диспутах со сторонниками традиционной аристотелевско-схоластической системы мира. Бруно утверждает, что “природа есть Бог в вещах”. [3, с. 143]. Бог, в произведении Бруно, довольно редко напоминает о своем вездесущии, единство микро- и макрокосма истолковывается более натуралистически. “Все вещи находятся во вселенной и вселенная во всех вещах; мы – в ней, она – в нас”. [3, с. 144].
Таким образом, природа в понимании Бруно фактически приобретает полную самостоятельность, а Бог мыслится как синоним ее единства. Важнейший результат такого отождествления – панпсихическое истолкование всего и всякого бытия. Последовательное натуралистико-пантеистическое мировоззрение Бруно привело его к радикальному пересмотру космологии. Бруно переосмыслил астрономическую систему Коперника. Солнце – не абсолютный, а только относительный центр универсума, именно нашего мира. Следовательно, не только наша Земля – “рядовая” планета солнечной системы, что вытекало уже из теории Коперника, но и само Солнце – лишь одна из бесчисленных звезд. Более того, творческая фантазия Бруно приводила его и к еще более смелому утверждению, что не только наше Солнце имеет сопутствующие ему планеты, но и звезды, как далекие Солнца, также имеют своих спутников – воззрение, подтвержденное астрономией только в XX столетии. Эти и другие астрономические идеи Бруно представляют пример плодотворного влияния философии на астрономию. Одновременно с этими достижениями происходят великие географические открытия, которые тоже приводит к пересмотру кардинальных положений традиционной картины мира. Для Ренессанса это было началом заката. Дело в том, что философию Раннего Возрождения отличает, как уже говорилось выше, ее ярко выраженный антропоцентризм. Возрожденческий человек впервые почувствовал те огромные возможности, которые заключались в его личности и в окружающей природе и которые раньше оставались неиспытанными, неизведанными. В глубине возрожденческой личности всколыхнулись небывалые земные желания и светские мысли, а окружающая природа засияла неописуемыми красками, богатейшим творчеством и силами, которые пленяли ум, заставляли трепетать сердце и звали к неизведанным наслаждениям. Но теперь оказалось, что весь этот личностный восторг был реален лишь до известной меры. Коперник и Бруно превратили землю в какую-то ничтожную песчинку Вселенной, а вместе с тем и человек оказался несравнимым, несоизмеримым с бесконечным темным и холодным пространством. Из властителя и художника природы возрожденец превратился в ее раба. (Однако это вовсе не означало конец культурного роста: многие поэты и философы восторгались масштабностью мироздания).
В качестве попытки ответа на острейшие проблемы современной действительности возникают: учение Никколо Макиавелли и социальные утопии. [2].
3.2 Учение Николло Макиавелли (1469-1527).
Он был историком, писателем, общественным и государственным деятелем Флоренции[1] Основная политическая забота Макиавелии определялась плачевным состоянием тогдашней Италии, раздробленной и бессильной перед лицом ее могущественных соседей.
Им были созданы главные литературные произведения: “Рассуждения на первую декаду Тита Ливия” и книга “Государь”. Объектом изучения для Макиавелли становится мир человеческих отношений и поступков, прежде всего история и ход образования, возвышения и гибели государств. Государства достигают вершин величия, гражданской доблести и могущества, затем разлагаются. Это вечный круговорот. Круговорот этот рассматривается в сочинениях Макиавелли как результат воздействия судьбы - Фортуны, отождествляемый с Богом и обозначаемый также именем Необходимости. Но политика не есть безличный “ход вещей”, в ней Судьба означает ту объективную среду, ту совокупность условий, в которой вынужден действовать человек. А потому успех человеческого деяния зависит от того, в какой мере человек-деятель, политик - сумеет ее понять, к ней приспособится и в то же время ей противостоять. Макиавелли был первым теоретиком политики. Политика рассматривается им автономно, как самостоятельная область человеческой деятельности, имеющая свои собственные цели и свои законы. Моральные соображения у Макиавелли всегда подчинены целям политики. Политическая деятельность имеет единственный собственный критерий оценки, заключенный в ней самой: критерий этот - польза и успех, достижение поставленных целей. Государь Макиавелли - это разумный политик, применяющий на практике правила политический борьбы, ведущий к политическому успеху. Реальная политическая действительность не оставляет места для прекраснодушных мечтаний: “Ведь тот, кто хотел бы всегда исповедовать веру в добро, неминуемо погибает среди столь многих людей, чуждых добра. Поэтому Князю, желающему удержаться, необходимо научиться умению быть недобродетельным и пользоваться или не пользоваться добродетелями смотря по необходимости”. В сущности, Макиавелли провозглашает в качестве закона политической морали правило “цель оправдывает средства”. Однако, целью этой является, по Макиавелли, вовсе не частный, личный интерес правителя, но “общее благо”, которое он не мысли вне создания сильного единого национального государства. Автор “Государя” отдает предпочтение монархии в ущерб республике, так как современная ему действительность, европейская и итальянская, не давала реальных перспектив создания государства в республиканской форме. [4].
3.3 Социальные утопии.
Наиболее радикальной формой оппозиции как феодальным порядкам, так и апологии абсолютистского государства явилось в эпоху Возрождения возникновение утопий. Здесь нужно назвать прежде всего таких деятелей, как Томас Мор, Томмазо Кампанелла и Сирано де Бержерак.
Слово “утопия” было составлено Томасом Мором из двух греческих корней и означает “место, нигде не существующее”. Но никоим образом не следует считать вышеуказанных авторов родоначальниками сложившегося жанра.
Утопии создаются и от отчаяния, и от надежды. Это модели стабильности, рожденные в атмосфере противоречий. Утопия представляет собой последовательное описание воображаемого, но локализованного во времени и пространстве общества, построенного на основе альтернативной социально-исторической гипотезы и организованного - как на уровне институтов, так и человеческих отношений, совершеннее, чем то общество, в котором живет автор. [1,с.8]. История снабдила нас представлениями о некогда существовавших обществах, например, о Спарте времен Ликурга, известной благодаря сочинениям Плутарха и отсылках во многих утопических трудах. Существовавшее ранее могло рассматриваться в качестве примера для существующего сейчас. Законы и задачи прошлого становились образцом законов и задач настоящего. Такова цель противопоставления Афин и Атлантиды в “Тимее” и в “Критии”. [1, с. 98]. Однако наиболее полное описание путешествия в несуществующую страну периода античности мы имеем в “Государстве Солнца” Ямбула (II в.), дошедшем до нас в кратком пересказе Диодора Сицилийского: на семи островах Солнца, расположенных непосредственно на линии равноденствия, где климат мягок, а природа щедра и обильна, живет народ, по простоте существования доходящий до стоицизма, которому неведомы пороки нашего времени. На островах Солнца живут по “законам природы”. Но даже когда эта природа сходна с нашей, она остается для нас недостижимой. И всякий, случайно попавший в ту страну путешественник не в состоянии уподобиться ее обитателям, а потому он достоин лишь презрения и изгнания. Не в следовании законам природы кроется путь к совершенству; совершенство есть свойство, изначально данное природой. Французский исследователь Труссон утверждает: “С конца эллинистического периода жанр утопии обретает узаконенное и самостоятельное существование: Он не возник из ничего в XVI столетии, а лишь воспроизвел то, что греческий гений дал миру 2 тысячелетия назад, как в области формы, так и в плане содержания”. [1, c. 101]