Чествование молодых.
Молодые, обвенчавшиеся в течение прошедшего года, на сырной неделе обязаны были показаться «всему миру», в определенные дни посетить родных и друзей, уделить особое внимание тем, кто присутствовал на их свадьбе . Выше уже описывались обычаи гостевания, которые обязательно должны были соблюдать породнившиеся семьи; неуважение этого обычая осуждалось всей деревней. Традиции также требовали, чтобы нарядные молодые на Масленицу выезжали «на люди» в расписных санях, катались по селу и ездили по гостям, а также торжественно, под песни скатывались с ледяной горы. Кроме того, молодоженов нередко подвергали разного рода испытаниям, заставляли участвовать в различных ритуалах, которые должны были благотворно повлиять как на новую семью, так и на всю общину.
Демонстративное появление молодых на людях имело целью «закрепить в общественном сознании произошедшие перемены в семейном статусе молодых людей, представить окружающим новые семейные пары и интегрировать их в структуру существовавшей крестьянской общины на правах ее равноправных членов». Иными словами, своим поведением молодые как бы подчеркивали свой переход во «взрослое» состояние. Но при этом им еще следовало продемонстрировать крепость своего брака, единство новоиспеченной семьи и способность к продлению рода, т.е. выполнения своего социального долга перед общиной. В связи с этим их то и дело просили (и весьма настойчиво – отказ во многих случаях просто не принимался) продемонстрировать свою любовь друг к другу. Для демонстрации своей любви молодые, как правило, должны были принародно целоваться и «миловаться».
Так, например, в Тверской губ. к молодухе, вышедшей замуж в течение прошлого года, мужчины притаскивали покрытые ковром санки и перевернутую зубьями вверх борону, а молодая должна была «выкупить шелыгу »; если она совершала выкуп и выставляла пришедшим хорошее угощение, то ее возили на санях, а если скупилась, то ее прокатывали на бороне. Такой же обычай «окапывания молодых» встречался и в селах других губерний: мужчины на Масленицу обходили дома, где жили молодожены, поздравляли молодых с праздником и приглашали покататься, а молодая должна была щедро их угостить; если она не скупилась, то мужчины катали ее с мужем на салазках или санях , а если угощение обходников не устраивало, то молодых вытаскивали из дома и возили на бороне. Во Владимирской губ. поселяне утром врывались в дом, вытаскивали молодого и закидывали его снегом, а то и просто засовывали в сугроб (об этом ритуале говорили: «Молодых зятьев зарывать пойдем!»); жена в этом случае должна была выкупить мужа: поднести «зарывальщикам» щедрое угощение (блины, водку и пр.) и поцеловаться с молодым столько раз, сколько попросят.
Собственно говоря, на масленичной неделе молодым очень часто приходилось «откупаться» от односельчан деньгами и угощением. Например, в некоторых русских селах существовал такой обычай: незамужние еще девушки гурьбой являлись к теще, у которой в пятницу гостили молодожены, и «похищали» молодую – усаживали ее на санки прямо в сенях избы и везли кататься на улицу, а домой возвращали только после того, как ее муж давал им откуп – 30 копеек. В субботу молодому мужу тоже приходилось откупаться от холостой молодежи баранками и водкой, иначе они с молодухой не могли выйти на улицу: собравшиеся подпирали им дверь бороной, запирая молодоженов в доме. В некоторых местах существовал еще и такой обычай: подгулявшие парни и девушки привозили к молодым прямо в избу на санях разбитного старика; у молодых в это время уже должно было стоять на столе угощение (блины, пряники, орехи, водка и пр.), которое старик раздавал всем завалившимся в избу гостям, после чего молодая должна была угостить собравшихся на улице взрослых и детей орехами и прочими лакомствами.
В некоторых губерниях в течение масленичной недели дома молодых посещали особые славельщики – группы ребятишек или молодых парней, которые должны были вызвать «новоженов» на крыльцо и громко их восхвалять; за свои песни они потом получали от молодых угощение (блины, пряники, водку), деньги и прочие подарки . Иногда славельщики вели себя точно так же, как колядующие на святки: они распевали песни-колядки, в которых обещали новой семье всяческие блага, но лишь при условии, что их щедро угостят . В отличие от прочих участников ритуальных обходов, вламывавшихся в дом и насильно вовлекавших молодых в какие-либо обрядовые действия, славельщики, как правило, не приступали к своему ритуалу без разрешения хозяев. Однако в некоторых случаях славельщики ловили молодую и начинали допытываться у всех присутствующих, «чья она»; молодой при этом должен был признать ее своей супругой, поцеловать в губы и потом угостить обходников .
Одним из очень древних масленичных обрядов, связанных с «новоженами», был обычай собирать с молодых т.н. «дань на меч», т.е. требовать выкуп за жену, взятую из другой деревни. Деньги, полученные от молодого, шли обычно на водку (которая распивалась потом «всем миром») и на чай-сахар для баб. Такая подать взыскивалась либо в день свадьбы, либо в мясное (последнее перед Масленицей) воскресенье, и при том взыскивалась по всей строгости: молодой не мог отвертеться от выкупа ни просьбами, ни хитростью. Вероятно, такой обычай возник еще в период родовых отношений, на что указывает факт уплаты выкупа не родителям невесты, а ее односельчанам. Схожий обычай существовал и в Польше, где замужние женщины на Масленицу являлись в дом, где жили молодожены, и на боронах, старых розвальнях, повозках, лопатах, прялках и пр. тащили молодок в корчму, где те должны были внести плату (выкуп) за право вступления в общество взрослых женщин .
Во многих русских областях принято было на Масленицу (обычно в субботу) устраивать «новоженам» так называемый «целовальник», когда каждый односельчанин мог прийти в дом к молодоженам и поцеловать молодую. По установившемуся ритуалу, молодка подносила каждому из гостей (обычно из числа подгулявшей деревенской молодежи) ковш пива, а гость, выпив, трижды целовался с ней. Кроме того, во многих селах молодым устраивали особые смотрины – т.н. «столбы», заключавшиеся в том, что молодоженов, наряженных в лучшие костюмы (обыкновенно те, в которых венчались), ставили рядами («столбами») по обеим сторонам деревенской улицы или к столбам ворот и заставляли показывать, как они любят друг друга: прохожие кричали им: «Порох на губах!» или: «А нуте-ка, покажите, как вы любитесь?», а молодые должны были целоваться у всех на глазах . Молодухе при этом нередко еще полагалось выразить свою покорность мужу: например, в Рязанской губ., когда молодых «подводили к столбу», мужа ставили к верее ворот, а жену перед ним, после чего заставляли ее узнавать желания мужа. Если молодой говорил, что хочет рыбы, то молодая должна была отвесить ему земной поклон и поцеловать три раза (или даже больше – по требованию присутствующих). «Столбы» продолжались обычно не слишком недолго: молодые стояли около часа, а потом отправлялись кататься или наносить визиты родне и всем тем, кто пировал у них на свадьбе.
На катаниях молодоженов встречали с великим почетом. На съездки и катальные горы молодые являлись обычно в венчальных нарядах, на расписных и богато украшенных санях; а там их уже поджидали холостые парни и мужчины, которые зазывали каждую прибывшую пару «новоженов» прокатиться с горы: «Молодую [такую-то] просим на горку!». Молодая жена при таком приглашении должна была вылезти из саней, в пояс поклониться на обе стороны и пешком подняться на горку, где ее ожидал муж. Поклонившись еще три раза, молодуха усаживалась к мужу на колени, обнимала за шею и целовала, пока о том просили окружающие . Без этого молодым не давали съехать с горы, окружающие придерживали сани, свистели и требовали «подмазать полозья» : «Еще, еще раз подмажь, ходче пойдет!». Через некоторое время сани наконец отпускали и даже сталкивали с горы, чтобы молодые проехали как можно дальше – считалось, что от этого зависит длина льна в новом урожае . В это время девицы, собравшиеся на горе и ожидающие своей очереди покататься, пели ритуальные песни: «Вот не с гор на гору снеги сыплют, / Снеги сыплют, люли, снеги сыплют. / На меня, молоду, свекор смотрит, / Свекор смотрит, люли, свекор смотрит. / “Хороша была у девицах, / У девицах, люли, у девицах, / Теперь хуже того в молодицах, / В молодицах, люли, в молодицах!” / … / На меня, младу, мужик смотрит, / Мужик смотрит, люли, мужик смотрит, / “Хороша была у девицах, / У девицах, люли, у девицах, / Лучше того в молодицах, / В молодицах, люли, в молодицах!”» и т.п. Молодые же, съехав до самого конца ледяного ската, еще раз принародно целовались и уступали место следующим «новоженам»; все поженившиеся пары должны были скатиться по одному разу. Такой обряд в Архангельской губ. называли «солить рыжики на пост» или «примораживать».
В ряде южных русских губерний молодых или только молодуху с ее подругами катали на специальных санях, в которые впрягались вместо лошадей холостые парни, и за это работавших «конями» требовалось хорошо угостить. Иногда молодых, катающихся на санях, останавливала группа парней, которая срывала с молодого шапку и за ее возвращение заставляла молодуху прилюдно целовать мужа.
Иногда молодых во время катания старались уложить в снег или прокатить прямо по снегу, повалять по земле и т.д. Например, в некоторых местах принято было, когда молодые ехали в санях по селу, останавливать их и зарывать в снег или осыпать снегом, забрасывать старыми лаптями или соломой и т.п. Во Владимирской губ. во время катаний молодой муж садился на снег, жена садилась ему на колени, а холостые парни возили их по скату горы или по крутому склону. В некоторых губерниях молодых приглашали прокатиться в дровнях для возки воды, и когда «новожены» забирались в повозку, все присутствующие наваливались на них скопом, норовя уложить пару на дно. В Вологодской и Пермской губ. так поступали только с молодым из чужой деревни: молодого мужа парни и молодые мужики затаскивали в розвальни без оглобель или валили плашмя на лубяную пластину, после чего наваливались сверху, и вся эта «куча мала» с гиканьем и свистом скатывалась с горы.