Новозаветные сюжеты в живописи: Чудеса, совершенные Иисусом Христом (стр. 2 из 2)

Иногда темой изобразительного искусства выбирается только первая половина этого евангельского рассказа: шторм на море, смятение учеников, мирный сон Христа на корме лодки. Если же изображается момент пробуждения Христа, то со словами к нему обращается Петр, хотя евангелисты не говорят, кто именно из учеников разбудил Христа. Иногда на одной иллюстрации, как, например, в Евангелии Оттона II или Оттона III, соединены два момента этой истории: на корме лодки спит Христос (он без бороды), море бурное, в нем рыбы, ко Христу с мольбой обращается апостол Петр, двое апостолов опускают паруса; во втором сюжете на этой же иллюстрации Христос стоит на носу лодки, где сидит апостол Иоанн, жестом руки он усмиряет бурю, ветер представлен в виде двух голов животных. Такая трактовка этого сюжета встречается и в других памятниках средневекового искусства, например в так называемом кодексе Эгберта.

Число учеников, изображаемых в лодке, может быть различным: если художник опирается на Евангелие от Матфея, то учеников будет не двенадцать (Матфей, как уже отмечалось, помещает этот эпизод до призвания всех апостолов), если же учеников двенадцать, как у Рембрандта, значит, в основе изображения лежит рассказ Марка или Луки.

Наибольшей популярностью этот сюжет пользовался в эпоху Средневековья. Впоследствии он появляется все реже и в конце концов вытесняется сюжетом Христос, идущий по воде.

Чудесное насыщение пяти тысяч человек

После сего пошел Иисус но ту сторону моря Галилейского, в окрестности Тивериады. За Ним последовало множество народа, потому что видели чудеса, которые Он творил над больными. Иисус взошел на гору и там сидел с учениками Своими. Приближалась же Пасха, праздник Иудейский. Иисус, возведя очи и увидев, что множество народа идет к Нему, говорит Филиппу: где ном купить хлебов, чтобы их накормить? Говорил же это, испытывая его; ибо Сам знал, что хотел сделать. Филипп отвечал Ему: им на двести динариев не довольно будет хлеба, чтобы каждому из них досталось хотя понемногу. Один из учеников Его, Андрей, брат Симона Петра, говорит Ему: здесь есть у одного мальчика пять хлебов ячменных и две рыбки; но что это для такого множества? Иисус сказал: велите им возлечь. Было же но том месте много травы. Итак возлегло людей числом около пяти тысяч. Иисус, взяв хлебы и воздав благодарение, роздал ученикам, а ученики возлежавшим, также и рыбы, сколько кто хотел. И когда насытились, то сказал ученикам Своим: соберите оставшиеся куски, чтобы ничего не пропало. И собрали, и наполнили двенадцать коробов кусками от пяти ячменных хлебов, оставшимися у тех, которые ели.

(Ин.6:1-13)

История, рассказанная всеми четырьмя евангелистами, у Иоанна обрастает некоторыми подробностями, которых нет у других евангелистов, касательно, например, роли Филиппа и Андрея или мальчика, который принес хлеб и рыбу. Присутствие в рассказе Иоанна этого мальчика - персонажа вовсе не обязательного - доказывает, как считает Д.Штраус, пристрастие этою евангелиста к драматическим и живописным эффектам. Таким образом, если на картине присутствуют все эти действующие лица, то можно с уверенностью сказать, что литературной ее программой для художника был рассказ Иоанна.

Следует иметь в виду, что Матфей и Марк повествуют еще об одном чудесном насыщении народа - на сей раз четырех тысяч человек, которые были накормлены семью хлебами (было также "немного рыбок" -Мф. 15:34). В этом случае наполненных корзин после трапезы оказалось семь.

Художники редко делают различие между этими двумя явлениями чуда. В тех же случаях, когда различие имеется, оно касается "количественных характеристик" - числа хлебов и наполненных корзин.

Тема чудесного насыщения народа была популярна во все периоды истории христианского искусства, начиная с III века. Причем насыщения именно хлебами, поскольку обряд преломления хлебов стал главным в культе новой христианской общины. Так, на последнем ужине с учениками, Тайной вечере, Христос преломляет хлеб и дает его ученикам; по преломлению хлеба узнают ученики воскресшего Христа в Эммаусе (Ужин в Эммаусе); Петр после первой проповеди преломляет хлеб и молится с новообращенными (Деян.2:42,46).

В ранних памятниках христианского искусства (катакомбный период) у Христа, изображавшегося юношей, в руке магический жезл - наподобие того, который был способен творить чудеса в руках Моисея. Им Иисус касается корзины (короба) с хлебами. Самые ранние изображения такого рода имеются в римских катакомбах Дамитиллы и Гермеса. Этот сюжет широко распространен в искусстве Средневековья и Возрождения. Он появляется на лучшей работе австрийского живописца и скульптора Михаэля Пахера - алтаре св. Вольфганга (ок. 1481). Тинторетто изобразил этот сюжет в большом зале Скуолы ди Сан Рокко в Венеции (1579-1581), однако здесь художник отходит от старой иконографической формулы и трактует тему свободно. На картинах художников Возрождения и более позднего времени мы обычно видим пейзаж с многочисленными группами людей, среди которых ходят ученики, раздавая еду. Христос сидит или стоит, он запечатлен в момент благословения хлеба. Андрей традиционно изображается седобородым стариком, Филипп - более молодым, с темными волосами, как правило, тоже с бородой. Так трактует этот сюжет Бернардо Строцци в известной картине "Чудесное насыщение пяти тысяч человек", находящейся в Москве, в Государственном музее изобразительных искусств им. А.С.Пушкина.

Особое распространение эта тема получила в Нидерландах в XV веке. В качестве примера можно назвать картину Алкмарского мастера, которая входит в цикл картин на сюжет Семь дел Милосердия. Здесь Христос сам раздает хлеб страждущим. В то время в искусстве Нидерландов существовала устойчивая традиция изображать народ в аристократических одеждах, и на картинах среди персонажей в толпе насыщаемых современники узнавали своих сограждан.

Этот сюжет наряду с Тайной вечерей и Ужином в Эммаусе использовался для украшения монастырских трапезных, а также в качестве символа Евхаристии.

Христос, идущий по воде

И тотчас понудил Иисус учеников Своих войти в лодку и отправиться прежде Его на другую сторону, пока Он отпустит народ. И, отпустив народ, Он взошел на гору помолиться наедине; и вечером оставался там один. А лодка была уже на средине моря, и ее било волнами, потому что ветер был противный. В четвертую же стражу ночи пошел к ним Иисус, идя по морю. И ученики, увидев Его идущего по морю, встревожились и говорили: это призрак; и от страха вскричали. Но Иисус тотчас заговорил с ними и сказал: ободритесь; это Я, не бойтесь. Петр сказал Ему в ответ: Господи! если это Ты, повели мне прийти к Тебе по воде. Он же сказал: иди. И, выйдя из лодки, Петр пошел по воде, чтобы подойти к Иисусу, но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный! зачем ты усомнился? И, когда вошли они в лодку, ветер утих. Бывшие же в лодке подошли, поклонились Ему и сказали: истинно Ты Сын Божий.

(Мф. 14:22-33)

Марк оброненным мимоходом замечанием проливает свет на цели Христа, продемонстрировавшего чудо хождения по воде. Он сотворил его в назидание маловерным, "ибо не вразумились чудом над хлебами, потому что сердце их было окаменено". Смысл этой истории замечательно раскрыл И.В.Гёте: "Это одно из лучших сказаний... Я его люблю больше других. В нем высказано великое учение, что человек верою и бодрым духом побеждает труднейшие предприятия; напротив, чуть найдет малейшее сомнение, все потеряно".

Этот сюжет имеет и второе название - "Маловерие Петра", и эта тема вдохновляла многих художников. Мы видим Христа, стоящего на воде. Он протягивает руку Петру, который судорожно хватает ее, наполовину погруженный в волны. Лицо Петра выражает испуг и отчаяние. Море, в соответствии со словами рассказа, как правило, бурное, хотя иногда оно может изображаться и спокойным - тогда в глади воды видны отражения персонажей этой истории. Определенное сходство этому сюжету с Чудесным уловом придает поведение Петра, который в одном из вариантов Чудесного улова, как и в данном случае, делает шаг в воду. Однако имеется также и различие, помогающее распознать эти сюжеты: в Маловерии Петра Христос непременно стоит на воде, тогда как в Чудесном улове он на берегу или в лодке. Лодка здесь опять-таки является символом церкви, в лоне которой только и можно обрести спасение.