Представители самых разных наук и специальностей изучали свойства запаховых следов человека, особенности обоняния собаки как животного макросматика и закономерности восприятия пахучих раздражителей. При этом исследовались поведение животных, функционирование рецепторных клеток, химический состав секретов, физиология, биофизика и биохимия органов обоняния. Совместными усилиями исследования продолжают специалисты различных профилей: биологи, физиологи, этологи, зоопсихологи и криминалисты. Информация об исследованиях в данных областях представлена в получившей известность книге Р.Х. Райта «Наука о запахах»[4] и других публикациях[5]. В становлении судебного исследования запаховых следов человека можно проследить следующую последовательность и преемственность идей.
Базовые идеи данного направления исследований, которые способствовали успешному его развитию, представлены в трудах юристов и естествоиспытателей. Так, Г. Гросс предложил: использовать собак в распознавании запахов; собирать, сохранять и использовать в расследовании объекты, носители пахучих веществ; использовать плотно закупориваемые стеклянные и жестяные банки для консервации и хранения предметов, носителей пахучих веществ[6]. Р.М. Йеркса[7] и Н.Н. Ладыгину-Котс[8] в биологии считают одними из первых, кто стал использовать в научных исследованиях возможности животных для сопоставления и распознавания свойств объектов. Используемое в криминалистической литературе понятие «кинологическая (одорологическая) выборка» – это применяемое в обиходе дрессировщиков название разработанного в зоопсихологии метода выбора объекта из множества по заданному образцу[9]. Нужно сказать, что российским криминалистам вклад зарубежных исследователей в рассматриваемую область мало известен, и поэтому недооценивается. Об использовании ольфакторной (т.е. полученной посредством обоняния) информации в раскрытии и расследовании преступлений известно, в основном, по публикациям споривших сторонников и противников «криминалистической одорологии».
Исследования разработчиков «криминалистической одорологии» (середина 60-х - 80-х г.г. XX века) освещены в отечественной криминалистической литературе лучше других. В 1964 г. на кафедре криминалистики Высшей школы Комитета государственной безопасности СССР были начаты исследования по изысканию способа идентификации человека по его запаховым следам. Разработки, проводимые авторским коллективом в составе В.В. Безрукова, А.И. Винберга, М.Г. Майорова и Р.М. Тодорова[10], связаны с изобретением «приборов отбора запахов» (ПОЗ) для сбора порций воздуха с запаховыми следами человека с целью их использования в идентификации преступников с помощью служебно-розыскных собак. Алгоритм такой процедуры был назван авторами методом «криминалистической одорологии». Однако по ряду причин как теоретического, так и прикладного характера предложения разработчиков о внедрении этого метода в работу правоохранительных органов не было воспринято ни розыскной, ни следственной практикой.
Судебное исследование пахучих веществ со следов человека представляется необычным из-за недоступного зрению объекта исследования: молекулярных количеств смеси пахучих веществ, составляющих такие следы, и непривычного для криминалистов средства их выявления – условных рефлексов специализированных собак-детекторов. Критика в адрес достоверности данных, получаемых с использованием служебных собак, звучала еще со времен А. Рейсса[11]. Известна позиция по этому вопросу таких крупных ученых, как М.С. Строгович[12], Г.М. Миньковский, А.А. Эйсман[13], А.М. Ларин[14]. В их работах также оспаривается возможность придания результатам кинологической выборки статуса судебного доказательства. Отрицалась сама возможность использования обоняния собак в объективном исследовании запаховых следов. Основной аргумент противников ольфакторного исследования заключается в том, что собаки на практике нередко ошибаются при выборке вещей и людей. По их мнению, этого вполне достаточно, чтобы раз и навсегда прекратить дискуссию о возможности подобного рода источников получения информации для доказывания.
Наибольшие споры о научной обоснованности применения розыскных собак вызывает использование результатов исследования запаховых следов человека в процессуальных целях. Например, В.И. Шиканов полагает, что «криминалистическая одорология» как раздел криминалистики может получить право на существование только тогда, когда будут разработаны инструментальные методы исследования запаховых следов, а пока в качестве такого «инструмента» выступает собака, «криминалистической одорологии» нет[15].
Активный сторонник «одорологии» Р.С. Белкин также указывал, что невозможность инструментальной проверки кинологической выборки ставит под сомнение достоверность идентификации человека по запаховым следам. Такое же сомнение Р.С. Белкин высказывал по поводу правомерности оформления «одорологической идентификации» в виде судебной экспертизы[16]. По его мнению, наблюдающие за процедурой биологической детекции участники уголовно-процессуального доказывания лишены возможности в полном объеме оценить достоверность ее результата. И это делает неправомерным использование полученных таким путем данных в уголовно-процессуальном доказывании. Поэтому Р.С. Белкин считал, что в идентификационном исследовании необходимо сочетать биологическую детекцию и инструментальные методы[17]. А.Л. Протопопов по этим вопросам высказался более безапелляционно. По его мнению, достоверно идентифицировать человека по запаховым следам в настоящее время не представляется возможным, а оформление выборки в виде акта экспертизы (заключения эксперта) не только сомнительно, но и противозаконно[18].
Отметим, что подобная категоричность суждений и неприятие животных как инструмента в научном исследовании криминалистами в этот период были вполне закономерной реакцией на отсутствие специальных знаний по биодетекции качественных и количественных характеристик запаховых следов человека. Однако такие заявления в наше время могут свидетельствовать только о неосведомленности высказывающихся о возможностях современной техники научного биологического эксперимента и специальных знаниях в данной области исследований. И все же приходится констатировать, что многие ученые и практические работники органов внутренних дел и прокуратуры до сих пор не различают экспертно-криминалистическое исследование запаховых следов человека от оперативно-розыскного мероприятия – выборки с использованием розыскных собак[19].
Отвечая оппонентам, сторонники А.И. Винберга обратились к проработке вопросов процессуального использования результатов исследования запаховых следов. Во ВНИИСЭ Минюста СССР рассчитали условия получения достоверных данных при последовательном использовании в анализе нескольких собак[20]. Была, таким образом, создана первоначальная методологическая основа уголовно-процессуального использования ольфакторной информации. К сожалению, чаще вспоминают не эти реальные достижения разработчиков «одорологии», а нежизнеспособные идеи В.В. Безрукова и других, связанные со сбором молекул пахучих веществ из воздуха и искусственной проблемой так называемой «одорографии», в рамках которой рассматривают физико-химический анализ веществ, не имеющий к запахам как ощущениям (лат.: «odor») никакого отношения.
В целом, предложения основоположников «одорологии» остались невостребованными практикой из-за слабого организационного и методического обеспечения процедуры исследования следов пахучих веществ и недооценки роли выполняющих его специалистов. Вопрос о создании специальных методик для исследования таких следов на этом этапе становления ольфакторного метода вообще не поднимался.
Исследования криминалистов Германии и других стран. Следует сказать, что «одорологический» эксперимент не был явлением уникальным в криминалистике. Практически одновременно с разработкой в Советском Союзе приемов «одорологии», которая осуществлялась в условиях секретности, сходные идеи вдохновляли исследователей и в других странах. Более эффективную по сравнению с «одорологией» технологию в обеспечении сбора и консервации запаховых следов человека осуществили, например, немецкие криминалисты. Приоритет этих альтернативных приемов работы с запаховыми следами признал в свое время активный сторонник «одорологии» Р.С. Белкин[21].
Прикладное использование метода биологической детекции запаховых следов человека обретает реальные черты в разработках криминалистов Германии (ГДР) середины 60-х - 80-х гг., а затем их идеи были использованы в Венгрии, Болгарии, Польше, Чехословакии и СССР (МВД Латвии, ВНИИ МВД СССР). В. Дерда, Г. Крюгер, А. Лебль экспериментально установили, что эффективность сбора пахучих веществ непосредственно с предметов много выше, чем из воздуха над ними.
В результате сотрудничества Криминалистического института (г. Берлин) с Институтом судебной медицины (г. Лейпциг) и Школы служебного собаководства (г. Прейтч) была создана основа для организации использования служебных собак при решении задач идентификации. Были разработаны приемы сбора запаховых следов человека контактом предметов-следоносителей с салфетками из хлопко-вискозной ткани. Для прижима этих салфеток к следоносителю и защиты запаховых следов впервые эти специалисты стали применять алюминиевую фольгу, предложили лабораторную форму выявления таких следов и специализацию применяемых при этом собак[22].