Сцена 1
В башне
Альбер и его слуга Иван обсуждают рыцарский турнир. Альбер сетует, что испортил шлем, а новый купить не на что. У Альбера нет приличной одежды, чтобы показаться при дворе. Причиной победы Альбера в турнире была его ярость на противника за то, что тот испортил ему шлем. Альбер интересуется, что передал еврей Соломон на его просьбу дать взаймы денег. Иван отвечает, что тот «кряхтит и жмется».
Приходит Жид (Соломон). Альбер просит у него денег, говорит, что он единственный наследник у своего отца — Барона, который скуп, «служит деньгам».
И как же служит? как алжирский раб,
Как пес цепной. В нетопленой конуре
Живет, пьет воду, ест сухие корки,
Всю ночь не спит, все бегает да лает —
А золото спокойно в сундуках
Лежит себе...
Жид намекает, что можно было бы ускорить кончину отца при помощи яда. Альбер в ярости, кричит, что за такие слова повесит Жида. Жид пугается, предлагает ему деньги, но Альбер его выгоняет.
Вот до чего меня доводит
Отца родного скупость!
Жид мне смел
Что предложить!
Альбер хочет выпить вина, но вина нет ни капли. Альбер решает идти к Герцогу искать на отца управы.
Сцена 2
Подвал
Барон перебирает свои сокровища:
Как молодой повеса ждет свиданья
С какой-нибудь развратницей лукавой
Иль дурой, им обманутой, так я
Весь день минуты ждал, когда сойду
В подвал мой тайный, к верным сундукам.
Счастливый день! могу сегодня я
В шестой сундук (в сундук еще неполный)
Горсть золота накопленного всыпать.
Что не подвластно мне? как некий демон
Отселе править миром я могу;
Лишь захочу — воздвигнутся чертоги;
В великолепные мои сады
Сбегутся нимфы резвою толпою;
И музы дань свою мне принесут,
И вольный гений мне поработится,
И добродетель и бессонный труд
Смиренно будут ждать моей награды.
Мне все послушно, я же — ничему;
Я выше всех желаний; я спокоен;
Я знаю мощь мою: с меня довольно
Сего сознанья...
Кажется, не много,
А скольких человеческих забот,
Обманов, слез, молений и проклятий
Оно тяжеловесный представитель!
Тут есть дублон старинный... вот он. Нынче
Вдова мне отдала его, но прежде
С тремя детьми полдня перед окном
Она стояла на коленях воя.
Шел дождь и перестал, и вновь пошел,
Притворщица не трогалась; я мог бы
Ее прогнать, но что-то мне шептало,
Что мужнин долг она мне принесла
И не захочет завтра быть в тюрьме...
Да! если бы все слезы, кровь и пот, Пролитые за все, что здесь хранится, Из недр земных все выступили вдруг, То был бы вновь потоп — я захлебнулся б В моих подвалах верных.
Я каждый раз, когда хочу сундук Мой отпереть, впадаю в жар и трепет.
Нас уверяют медики: есть люди,
В убийстве находящие приятность.
Когда я ключ в замок влагаю, то же
Я чувствую, что чувствовать должны
Они, вонзая в жертву нож: приятно
И страшно вместе...
Барон зажигает свечи и отпирает все сундуки.
Я царствую!.. Какой волшебный блеск!
Послушна мне, сильна моя держава;
В ней счастие, в ней честь моя и слава!
Я царствую... но кто вослед за мной
Приимет власть над нею? Мой наследник!
Безумец, расточитель молодой,
Развратников разгульных собеседник!
Едва умру, он, он! сойдет сюда
Под эти мирные немые своды
С толпой ласкателей, придворных жадных.
Украв ключи у трупа моего,
Он сундуки со смехом отопрет,
И потекут сокровища мои
В атласные дправые карманы.
Он разобьет священные сосуды,
Он грязь елеем царским напоит —
Он расточит... А по какому праву?
Нет, выстрадай сперва себе богатство, А там посмотрим, станет ли несчастный То расточать, что кровью приобрел...
Сцена 3
Во дворце
Альбер рассказывает Герцогу о своих горестях. Приходит Барон. Альбер, чтобы не встретиться с ним, прячется в соседней комнате. Герцог говорит Барону, что хочет видеть его сына при дворе, а для этого сын должен получить необходимое содержание. Барон в ответ клевещет на сына, говорит, что он проводит время «в буйстве, пороках низких». Затем прибавляет, будто сын хотел его убить, «чтобы обокрасть». Альбер вбегает в комнату, обвиняет отца во лжи. Барон вызывает сына на дуэль (бросает перчатку), Альбер принимает вызов (поднимает перчатку). Герцог возмущен поведением обоих (Барон вызвал на дуэль родного сына, а тот вызов принял!) и выгоняет прочь обоих. С Бароном делается дурно, он падает: Стоять я не могу... мои колени Слабеют... душно!., душно!.. Где ключи? Ключи, ключи мои!
Герцог:
Он умер. Боже! Ужасный век, ужасные сердца!