И. М. Джафарзаде
Проверка овец в стаде по их приметам и лечение некоторых болезней их по народному способу
Материалы данной статьи собраны в августе 1928 г. У полукочевников-овцеводов Прикуринской низменности, зимовники которых были расположены в Ганджинском уезде (Кировабадский и Касум-Исмаиловский районы). Важной отраслью хозяйства населения было отгонное скотоводство, в котором мелкий рогатый скот занимал значительное место.
На летний период пастухи отгоняли отару из Прикуринской низменности на альпийские луга, расположенные в пределах Малого Кавказа, главным образом на верховьях рек Ганджачай и Кушкарачай, где особенно отличались своими тучными пастбищами отроги горы Гошгар-даг и их склоны. Здесь на одном из пастбищ в пределах Хач-булагского яйлага у подножия Гошгар-дага (Дашкесанский район) были собраны некоторые этнографические сведения, в том числе и по затронутому вопросу.
Овца, разводимая населением упомянутой местности, главным образом относилась к породе бозах. Кроме породы бозаха в стаде было 10-12% карабагской и 7-8% ширванской породы, которые, как и порода бозах, давали населению мясо, жир, молоко, шерсть трех видов.[1] Количество поголовья овец в каждом стаде колебалось приблизительно от 500 до 1000 голов. В это число входили и козы, количество которых в стаде не превышало 2-3%. Помимо этого при каждом стаде держали примерно от 4 до 10 овчарок кавказкой породы. Особо славились овчарки-волкодавы из с. Томуллулар бывшего Самухского района. Для перевозки груза и имущества пастухов в стаде имелась одна ослица.
Стадо обслуживалось 3-5 пастухами, в зависимости от количества поголовья овец в нем. Старший из них назывался «боjүк чобан», «баш чобан» или «әкә чобан», а младший – «кичик чобан», «бала чобан» или «дыъа чобан».
Пастухами обычно являлись обедневшие родственники хозяина стада, но в отсутствие таковых пастухов нанимали из посторонних лиц, чаще всего из азербайджанских жителей Казахского уезда и в частности из уроженцев Шамшадиля.
Труд пастухов оплачивался натурой; за год работы пастух получал по два годовалых ягненка (тоглу) за каждые 25 овец в стаде, объясняется это тем, что количество овец определялось не числовым подсчетом каждой отдельной овцы в стаде, а группой овец в 25 голов и каждая такая группа называлась «тоглулук». Поэтому, чтобы составить представление о количестве овец в стаде, было принято говорить, что в нем имеется 20 или 40 тоглулук вместо 500 или 1000 овец.
Оплата производилась два раза в течение года – весною после окота до отгона овец на летние пастбища и осенью после спуска с яйлага в период гёздек на зимовку в гышлаг. В случае, когда в группе оказывалось меньше 25 овец и количество поголовья не превышало 15-16 овец, то за нее пастух получал годовалого козленка чэпиш, и поэтому такая группа называлась «чэпишлик». Помимо этого пастухам на питание, кроме хлеба, а течение этого года давалось 5-6 овец сверх оплаты, называлось это шишлик.
Овцы пастухов паслись в том же стаде. В отличие от овец хозяина они ставили на морду принадлежащих им животных свое тавро или делали метку на ушной раковине.
Более ответственным периодом в работе пастухов, за исключением времени окота, считался также отгон стада на летние и зимние пастбища. Надо отметить, что во время отгона стада на яйлаг и обратно в гышлаг пастухи обязательно должны были ежедневно проверять наличие поголовья овец в стаде. При этом проверка производилась не путем простого порядкового счета овец, а по приметам каждой из них.
По сведениям пастухов, подобной проверке они научились от своих предшественников и о давности выявления его ничего определенного не могут сказать. Но вместе с тем, они отмечали, что пастухи, в частности главный пастух и его помощники, должны хорошо знать и помнить в стаде каждую овцу в отдельности, со всеми присущими ей характерными чертами и не только по наружному виду, но и по другим признакам. Главный пастух, по их утверждению, непременно должен знать и помнить какими болезнями или недостатками страдает каждая овца, как ведет она себя в стаде в момент пастьбы, отстает ли она или пасется в стороне от стада и т.д. Он должен быть внимательным к каждой овце и часто проверять наличие поголовья в стаде.
Проверка овец по приметам, по всей вероятности, является весьма древним обычаем, пережиточно сохранившимся в быту людей и связана среди отсталых слоев населения с поверьем, по которому проверка количества домашних животных путем простого счета может повлечь за собой различные бедствия и вызвать уменьшение поголовья скота. Это поверье существовало и среди пчеловодов Азербайджана, в частности в бывшем Нухинском уезде. Чтобы установить общее число своих ульев, они пользовались следующим способом: в подол одежды собирали определенное количество камешков, затем на каждый улей клали по одному камешку и после этого считались оставшиеся в подоле одежды камешки. В результате подобного косвенного подсчета устанавливалось общее число ульев.[2]
Для проверки и выявления недостающих в стаде овец, пастухи согласно приметам овец, разбивали все поголовье в стаде на несколько категорий. В основу такой разбивки, главным образом клались формы ушных раковин, наличие или отсутствие рогов и масть овец. Принималось во внимание также и тавро, нанесенное на морду овцы и другие заметные физические особенности и недостатки животного. По этим приметам почти каждая овца имела свое название.
А. Название овец по форме ушных раковин
1. Кярэ (Кәрә) – овца с едва заметной ушной раковиной (рис. 1).
2. Кюрэ (күрә) – овца с небольшой свернутой ушной раковиной (рис. 2).
3. Гулаглы – овца с нормальной формой ушной раковины (рис. 3).
Б. Название рогатой овцы
Овца рогатая называлась кялин (кәлин) (рис. 4). Она поформе ушных раковин могла быть кярэ, кюрэ и гулаглы. В таком случае рогатая овца кярэ, т.е. с едва заметной ушной раковиной называлась кялин кярэ.
Рогатая овца кюрэ – с небольшой свернутой ушной раковиной называлась кялин кюрэ.
Рогатая овца гулаглы – с нормальной формой ушной раковины называлась кәлин-гулаглы (кялин-гулаглы).
В. Название масти овец[3]
1. Ағ – белая
2. Гара – черная
3. Гарахан – серая, но морда и брюхо черные
4. Гомрал – коричневатая
5. Гызыл – красновато-желтая
6. Ҝәр – темно-серая
7. Ҝөј – светло-серая
8. Сары – желтая
9. Чал – серая и т.д.
Следует также отметить, что каждая овца определенной масти могла отличаться и по форме ушных раковин и по наличию рога. В таком случае число примет овец еще больше возрастало.
Так, например, на основе белого цвета составлялись следующие названия примет.
1. Ағ кәрә – белая овца с еле заметными ушными раковинами.
2. Ағ күрә – белая овца с еле заметными ушными нами.
3. Ағ гулаглы – белая овца с нормальными ушными раковинами.
4. Ағ кәлин- кәрә – белая рогатая овца с еле заметными ушными раковинами.
5. Ағ кәлин- күрә – белая овца со свернутыми ушными раковинами.
6. Ағ кәлин- гулаглы – белая рогатая овца с нормальными ушными раковинами.
Следует указать, что приметы овец по цвету шерсти – масти в наименованиях, оканчивающихся на букву «л», вроде гомрал, чал, гызыл и другие, при сочетании этих названий со словом гулаглы, произносились не как гомралгулаглы, чалгулаглы, гызылгулаглы, а как гомраллахлы, чаллахлы, гызыллахлы, т.е. слог «гу», находящийся в начале слова «гулаглы» отпадал, а звук «г» впереди последнего слога «гулаглы» переходил в «х», т.е. слово «гулаг» произносилось как «гулах».
Подобная форма составления названия примет на основе цвета шерсти овец производилась также и по остальным мастям. Кроме того, при даче названия овце, на основе той или другой приметы, пастухи с целью увеличения числа имен овец, принимали во внимание также то положение, что каждая овца имеет свою пару или своих родичей.
Так, например, овцы гомрал кярэ, Сары кюрэ или кялин гулаглы имели свою пару сестер, матерей и т.д.
Принимая во внимание все подобные моменты, пастухи создавали большое количество названий, составленных на основе различных примет, мастей и других характерных черт,по которым без особого затруднения и не прибегая к простому подсчету, можно было проверить численный состав стада в 1000 и более голов.
Стадо проверялось главным образом старшим чобаном, а в его отсутствие этим делом занимался его заменяющий. Обязанности остальных пастухов в данной работе заключались в том, что они пропускали всех овец, имеющихся в стаде, гуськом по одной-две перед старшим чобаном, который считал их поименно, согласно приметам.
Счет производился старшим чобаном следующим образом: он легким ударом палки по спине каждой проходящей перед ним овцы вслух говорил: кярэ прошла, кялин-гулаглы прошла, аг-кялин-кярэ прошла, аг-кярэ с парой прошли, гарахан-гулаглы с сестрой прошли, Сары-кярэ – пары не вижу, гызыллахлы с матерью прошли, пара с парой прошли, Сары-кюре – сестры не вижу, чаллахлы с подружкой прошли, гара-кялин – матери не вижу, аг-кяре подружки нет, гомраллахлы парой прошли, аксак кяре прошла и т.д.
В процессе проверки, когда старший чобан говорил, что «сары-кюре сестры не вижу», то это слово помимо старшего чобана, запоминалось также и другими чобанами до конца проверки. Но это не означало, что пока сестры сары-кюре нет, так как старший чобан в дальнейшем, возможно, мог бы сказать, что «сары-кюрэ с сестрой прошли» и этим выяснялось, что обе сары-кюрэ имеются налицо.
Таким образом, в итоге проверки старшим чобаном выявилась недостача в стаде следующих овец: одна из пары Сары-кярэ, мать гара-кялина и подружка аг-кярэ, что подтверждалось остальными чобанами.
Следует отметить еще и то, что с течением времени в процессе данной работы пастух не только специализировался в этом деле, но в то же время он очень хорошо знал каждую овцу в отдельности, с присущими ей приметами и характерными особенностями которые прочно запечатлелись в его памяти. Благодаря этому, в случае, когда овцы из их стада смешаются с овцами из другого стада или же наоборот, то они без особого труда могут выявить это. Некоторые пастухи, как нам сообщил один из чобанов с. Гырмызы-газаклар, настолько были знакомы с поголовьем овец своего стада, что умели выявить своих овец, случайно попавших в чужое стадо, и ночью.