Впрочем, поведение электората в пуштунском ареале отличалось своими особенностями. В СЗПП бóльшими, чем в целом по стране, были электоральные успехи исламистов из ДИ. А в пуштунских районах Белуджистана чаще всего добивались победы кандидаты ДУИ (фракция Фазлур Рахмана).
Последние парламентские выборы, состоявшиеся в октябре 2002 г., подтвердили и усилили эти тенденции. Столкнувшись после событий 11 сентября 2001 г. с новой ситуацией в стране, вызванной тем, что ее военные власти присоединились к возглавляемой США войне с терроризмом, в первую очередь с режимом «Талибан» в Афганистане, а также тем, что правительство президента генерала П. Мушаррафа поставило вне закона более полудюжины боевых организаций, связанных с легальными религиозными партиями различных направлений, исламисты объединились в преддверии всеобщих выборов в организацию «Муттахидамаджлис-е амал» (ММА, Объединенный фронт действия). Хотя по всей стране за нее проголосовали лишь 11% всех избирателей, она смогла занять в Национальной ассамблее Пакистана (маджлис-е шура) приблизительно 20% мест. Сказалась концентрация голосов, поданных за ММА главным образом в пуштунских районах. В провинциальном собрании СЗПП исламисты получили большинство и сформировали правительство. Наибольшее число мест оказалось у них и в ассамблее Белуджистана, но они остались там в оппозиции правительству, опирающемуся на поддержку представителей ряда мелких партий и независимых кандидатов, избранных в непуштунских регионах провинции.
Особое политическое положение занимает зона племен. В той ее части, которая входит в Район племен федерального подчинения (FATA, FederallyAdministeredTribalArea), до сих пор запрещена деятельность общепакистанских партий и организаций. Там действует уголовное законодательство колониального времени. Право голоса на выборах в парламент долгое время имели лишь вожди и старейшины племен. Это правило было отменено впервые в ходе предпоследних выборов 1997 г. К участию были допущены все граждане, но явка оказывалась и тогда, и в 2002 г. весьма низкой. К тому же сохранилось положение, при котором все кандидаты выступают как независимые.
Вместе с тем в районе племен (прежде всего в Хайберском агентстве) действуют свои политические организации. Наибольшей поддержкой пользовалась там в последние годы религиозная партия «Техрик-и-иттехад-и-улама-и-кабаил» (Движение единства улемов района племен). Определенные позиции сохраняла и левонационалитическаяпартия «Пуштунхвакаумипарти» (Пуштунская национальная партия, лидер – ЛатифАфриди).
Среди горцев области Малаканд влиятельной была возглавляемая воинствующим исламистом Суфи Мухаммадом организация «Техрик-и-нифаз-и-шариат-и-мухаммади» (Движение за установление мусульманского закона). В 1994–95 гг. она организовала массовые выступления и добилась от властей согласия на введение норм шариатского права в Малаканде.
В ходе войны с талибами в сентябре-декабре 2001 г. полоса племен на всем ее протяжении, а также пуштунские районы Белуджистана были главной ареной массовых антиамериканских выступлений. Суфи Мухаммад набрал 10-тысячный корпус добровольцев и перебросил их в Афганистан для участия в войне на стороне движения «Талибан».
Однако политические симпатии горных пуштунов обычно не отличаются постоянством. Разгром талибов и отрядов бен Ладена уменьшили число и энтузиазм их сторонников. Родственники посланных в Афганистан добровольцев провели митинги с требованиями их возвращения, что в основном и удалось сделать. Центральные власти добились осуждения Суфи Мухаммада на три года тюрьмы и запретили его организацию.
Перспектива получения крупных денежных премий за выдачу вождей исламистских сил, недавно еще контролировавших большую часть Афганистана, привела к сотрудничеству вождей и старейшин ряда племен с организаторами международной антитеррористической операции. Вместе с тем их лояльность требуется постоянно подпитывать денежными вливаниями. Часть полосы племен по обе стороны от «линии Дюранда» (демаркированной на картах горной границы между Пакистаном и Афганистаном) несомненно превратилась в прибежище для уцелевших лидеров талибского движения и руководства «Аль-Каиды». Играют роль при этом и традиционные законы пуштунскогогостеприимства, и солидарность с братьями-мусульманами, и деньги, которыми те располагают, и ненависть к «неверным», вторгшимся на их территорию.
Наибольшую поддержку, судя по информации из печати (в частности, пешаварской газеты «Франтиер пост»), на пакистанской стороне границы талибы и аль-каидовцы могут получать в округах Бунер, Дир и других высокогорных районах области Малаканд, а кроме того, в пограничном с афганским Хостом районе Парачинар в округе Хангу агентства Куррам. Маловероятно, однако, чтобы на территории полосы племен возникли укрепленные районы и лагеря. Совещание старейшин племен в агентстве Баджаур уже в начале ноября 2001 г. приняло решение не допускать вооруженные группы на свою территорию. Аналогична позиция традиционной верхушки основных племен Хайберского агентства.
В заключение хотелось бы отметить, что участие Исламабада в коалиции, возглавляемой США, позволило ему добиться ряда преимуществ. В их числе экономические выгоды, такие как отмена Вашингтоном санкций, введенных после ядерных испытаний 1998 г., реструктуризация внешних долгов, предоставление новой помощи на сумму около 1 млрд. долл., приток иностранного капитала, улучшение условий сбыта пакистанских товаров на западных рынках и т.п. Все это способно несколько улучшить экономическую конъюнктуру и облегчить материальное положение масс. Вместе с тем трудно предположить, что экстренные меры рамочного характера способны изменить «встроенный механизм» социально-экономической эволюции. Его, в частности, характеризуют продажность и косность чиновничества, слабость и неэффективность государственного и частнокорпоративного секторов, неуклонное расширение сферы незаконного и полулегального бизнеса. Положение Пакистана во многом соответствует формуле «слабое государство – сильное общество», при том, что общество не дополняет и усиливает, а противостоит и подрывает государство.
Изменить ситуацию может, очевидно, рациональная и пользующаяся доверием населения долговременная государственная политика. Определенные условия для этого как будто созданы завершенной осенью 2002 г. трансформацией военно-бюрократического режима в парламентский. Последний однако сохранил некоторые ключевые черты прежнего. Президент П. Мушарраф был избран на пятилетний срок путем проведения недемократического референдума в апреле 2002 г. Введенные им поправки к конституции, в случае если они будут одобрены парламентом, превратят Пакистан в республику президентско-парламентского типа с решающим влиянием армии в государстве и обществе.
Нынешние власти – президент, его администрация и правительство пропрезидентской партии Пакистанская мусульманская лига им. Каид-и-Азама (Великого вождя, имеется в виду «отец-основатель» страны М.А. Джинна) – очевидно, хотят проводить в жизнь программу модернизации и улучшения социального положения масс. Не исключено, однако, что из этих усилий ничего не получится, а вследствие разбалансировки внутриполитической и внешней региональной (афганской в первую очередь) ситуации наступит очередной кризис власти и усиление центробежных тенденций.
Разрушительные для пакистанского государства силы могут тогда дать о себе знать, в том числе, в пуштунском ареале. Хотя маловероятно, чтобы он был в числе главных «возмутителей спокойствия» – на эту роль претендуют Синд и Белуджистан. Однако и среди пуштунов, несмотря на то, что значительная часть их элиты включена в состав общепакистанского правящего класса, найдется немало людей, выступающих с радикальных, ревизующих состояние дел позиций. Идеологической платформой для такой ревизии, скорее всего, станет исламизм. При этом вполне возможно, что речь пойдет не о планах создания идеального исламского государства, или нового национального, типа Пуштунистана, а о программе введения исламских законов (шариата) и лозунгах всемирной уммы, всеобщего мусульманского братства. Пакистан в этом случае законсервируется на стадии полураспада, а пуштунский (пакистано-афганский) ареал превратится в геополитический коридор (проходной двор) между Центральной Азией и бассейном Индийского океана.
исламабад пуштунский националистический
Список литературы
1. Паничкин Ю.Н. Политическая борьба в Северо-Западной пограничной провинции колониальной Индии и присоединение провинции к Пакистану (1920–1947 гг.). Диссертация и автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. – М.: Институт востоковедения РАН, 2000.
2. Ю.В. Ганковский. Национальный вопрос и национальные движения в Пакистане. – М.: Наука, 1967, с. 172–184.
3. Ганковский Ю.В. Введение к кн.: Троценко Г.П. Национальный вопрос в Синде. – М., 1990, с. 6–7.