“Провозглашенный Розенбергом принцип “разделяй и властвуй” было легче провести в жизнь в Белоруссии и на Украине, где подавляющее большинство населения было православным и где можно было содействовать созданию национальных церквей и поддерживать уже существующие. Этому способствовало также и то, что экзарх западных областей Украины и Белоруссии митрополит Николай (Ярушевич) находился по другую сторону фронта, в Москве, так что церкви в этих областях оказались без правящего архиерея.
В Западной Белоруссии было также значительное число католиков, которых немцы рассматривали как пятую колонну поляков и предпочитали поэтому поддерживать православных, чтобы не допустить католическую миссионерскую деятельность в Восточной Белоруссии. Возможности белорусских католиков были ограничены также и тем, что Гродненская область отошла к Восточной Пруссии, а Пинская – к Украине, взамен чего к Белоруссии присоединили Смоленскую и Брянскую области.
Оккупанты привезли с собой белорусских националистов из Польши, Праги и других мест, чтобы усилить влияние националистических и сепаратистских элементов в Белорусской Церкви, но Белорусская Церковь, в особенности ее епископы, упорно сопротивлялись всем попыткам оторвать ее от Московской патриархии”.[24]
В октябре в Минске состоялся Собор Епископов Белорусской церкви, на котором архиепископ Гродненский и Вилейский Пантелеимон (Рожновский) был избран митрополитом Минским и всея Беларуси. На этом соборе впервые в истории Белоруссии Православная Церковь в этом крае официально в актах была названа “Белорусской”, однако, при этом автокефалия провозглашена не была.[25]
В феврале 1942 г. Генеральный Комиссариат отстранил митрополита Пантелеимона от церковной власти и заставил все дела передать епископу Слуцкому Филофею (Нарко).[26] Причиной этому послужили строго русские убеждения митрополита Патнелеимона и его нежелание содействовать белорусским националистам.[27]
В связи с отстранением митрополита от власти церковные дела стали постепенно приходить в тупик. Необходим был созыв собора епископов Белорусской Православной Церкви. Такой Собор был созван 3 марта 1942 г.[28]Его участниками были: епископ Гродненский Венедикт (Бобковский), епископ Слуцкий Филофей (Нарко), с правом совещательного голоса – архимандрит Афанасий (Мартос), прибывший из Холмщины для епископской хиротонии.[29] Председательствовал на Соборе митрополит Пантелеимон.[30] Первым деянием Собора было утверждение статута Белорусской Православной Церкви, автором которого был архимандрит Афанасий (Мартос).[31] Этот статут предполагал деление Беларуси на епархии. Так, было решено открыть шесть епархий: Витебскую, Гродненскую.– Минскую, Могилевскую, Наваградскую и Смоленскую.[32] На каждую из них был назначен правящий архиерей: на Витебскую – Афанасий (Мартос) – по возведении его в сан епископа с титулом “Витебский и Полоцкий”, на Гродненскую – епископ Венедикт (Бобковский) с присвоением титула “Гродненский и Белостокский”, на Могилевскую – епископ Филофей (Нарко) с присвоением титула “Могилевский и Мстиславльский”, на Наваградскую – епископ Вениамин (Новицкий), проживавший на покое в Почаевской лавре с присвоением титула “Наваградский и Барановичский”, на Смоленскую – протоиерея Семеона (Севбо) по пострижении в монашество и возведении во епископа с титулом “Смоленский и Брянский”.– Минскую епархию было решено по-прежнему возглавлять митрополиту Пантелеимону с титулом “Минский и всея Беларуси, Жировицкой Свято-Успенской обители священно-архимандрит”.[33]
Заместителем митрополита был избран епископ Филофей.[34] На соборе был избран также Синод в составе двух епископов под председательством митрополита Пантелеимона: епископа Венедикта Гродненского и Белостокского и епископа Филофея Могилевского и Мстиславльского.[35] Кандидатом в Синод был намечен и Афанасий (Мартос), епископская хиротония которого состоялась 8 марта.[36] Епископу Афанасию было также поручено временное управление Наваградской епархией до времени приезда епископа Вениамина.[37] Помимо всего этого, были сделаны постановления о необходимости открытия духовных семинарий в епархиях, издания религиозной литературы и церковного журнала, о печатях для приходов и многое другое.[38]
Вопрос о провозглашении автокефалии Белорусской Православной Церкви, которого требовали белорусские националисты, был отложен до окончания войны и определения политического положения Белоруссии.[39]
В конце соборных заседаний митрополит Пантелеимон возвел в сан архиепископа епископов Венедикта и Филофея, первого – по своему собственному желанию, второго – по требованию белорусских политических деятелей.[40]
В августе 1942 г. был созван еще один Собор, имевший название “Всебелорусский Православный”.[41] Он был созван архиепископом Филофееем и проводился под его председательством, в связи с тем, что митрополит Пантелеимон был заключен оккупационными властями в местечке Ляды и отстранен от управления Белорусской Церковью.[42] Причиной этому стало усиление конфликта между митрополитом и белорусскими националистами, требовавшими автокефалии Белорусской Православной Церкви.[43] Вследствие этого, митрополит Пантелеимон поручил все церковное руководство архиепископу Филофею.[44]
В середине июля 1942 г. архиепископ Филофей, епископ Афанасий и епископ Стефан собрались в Минске для заседания по церковным делам в связи с высылкой митрополита Пантелеимона.[45] В это время националистически настроенные белорусские деятели решили воздействовать на архипастырей через немецкие власти.[46] Так, начальник отдела генерального комиссариата Белоруссии Юрда вызвал архиепископа Филофея и епископов Афанасия и Стефана и потребовал от них объявления автокефалии Белорусской Православной Церкви и выполнения других пунктов, указанных белорусскими националистами, при этом высказывая свои требования в грубой форме.[47] Иерархи на это ответили, что они неспособны это сделать без митрополита и Всебелорусского Православного Собора.[48] Юрда согласился на созыв такого Собора, но в возвращении митрополита Пантелеимона отказал.[49]
Собор открылся 30 августа 1942 г., по благословению митрополита Пантелеимона председательствовал на нем архиепископ Филофей.[50]
Делегаты на Собор прибыли только от двух епархий – Минской и Наваградской, в Витебской, Могилевской и Смоленской епархиях церковная жизнь была еще недостаточно налажена, поэтому в них выборы делегатов вообще не производились.[51] Таким образом, на Всебелорусском Православном соборе присутствовали: от Минской епархии – 26 духовных и 42 светских лица, всего 68 человек; от Наваградской епархии – от духовенства 17 лиц и от мирян – 22, всего 39 человек; а также три иерарха, представлявших в своем лице свою епархию – архиепископ Могилевский и Мстиславльский Филофей, епископ Витебский и Полоцкий Афанасий и епископ Смоленский и Брянский Стефан.[52]
На повестке стояли два пункта: объявление автокефалии и утверждение статута Белорусской Православной Церкви.[53] В итоге относительно автокефалии Белоруской Церкви было поставлено условие, что она будет объявлена только после того, как будет дано на это согласие предстоятелей всех автокефальных Православных Церквей, в том числе и Московской патриархии.[54] Таким образом, Всебелорусский Православный Собор закончился 2 сентября 1942 г. без формального объявления автокефалии.[55]
Однако, так просто вопрос об автокефалии не решился. В начале апреля 1943 г. архиепископом Филофееем был созван Синод. О причине его созыва архиепископ Афанасий (Мартос) впоследствии писал: “После Минского Церковного Собора наступило некоторое затишье. Белорусские деятели, удовлетворившись составленными на Соборе письмами к восточным патриархам, больше не беспокоили немецкий комиссариат Беларуси своими требованиями объявления церковной автокефалии. Но через полгода вспомнили про письма к патриархам и, узнав, что они еще не отосланы по назначению, пожаловались немецкой власти. Архиепископ Филофей был вызван в генеральный комиссариат по этому делу. Он объяснил, что письма не посланы, потому что некому было их подписать. На основании утвержденного Минским собором в 1942 г. статута Белорусской Православной Церкви это право принадлежало только митрополиту, как главе Поместной Церкви.”[56] Тот же архиепископ Афанасий описал и то как проходил Синод и какие решения принял: “В Минск прибыл только епископ Афанасий; архиепископ Венедикт и епископ Стефан не явились. Тогда Филофей и Афанасий обратились в генеральный комиссариат с просьбой возвратить из ссылки митрополита Пантелеимона для возглавления Синода и подписания писем. Это ходатайство было удовлетворено. Немедленно митрополит Пантелеимон был освобожден и 16 апреля привезен чинами немецкой военной полиции в Минск. Здесь он поселился в своих митрополичьих покоях.
Начались заседания Синода под его председательством. Первым пунктом было рассмотрение и подписание писем к патриархам. Владыки понимали, что письма не имели большого значения в военное время, но во избежание неприятностей с немецкими властями их подписали и отдали в генеральный комиссариат. Дальнейшая судьба их неизвестна. После этого были решены другие важные церковные дела. Было послано письмо от имени православного белорусского епископата в генеральный комиссариат с просьбой наделения землей каждую приходскую церковь в размере 33 гектара. Это ходатайство было предпринято в связи с ликвидацией колхозной по-советской системы и наделением землей всех бывших колхозников”.[57]