В стихотворении “Башкиры мои, ученье нужно” он писал:
Прибавив к шести единицу,
не получишь десяти,
Повернув часовую стрелку,
не сделаешь день ночью.
В то же время Акмулла верил в судьбу. Это особенно проявилось в его стихотворении “Место мое — в тюрьме”.
Никому не избежать велений судьбы,
Будь он султан, будь он император.
Вера в судьбу определила также и некоторые черты объективизма его мировоззрения, его скептическое отношение к миру. Это связано также с влиянием суфизма, характерного для духовной атмосферы в Башкирии в XIX столетии. Повлияло на него и творчество поэта-суфия Шамсутдина Заки. Как продолжатель традиции суфизма, Акмулла глубоко понимал очищающую роль человеческих страданий, которых люди не могут избежать.“Не испытавший лишений бывает кичлив, только невзгоды жизни успокоят его душу”, — говорит поэт.
Однако, несмотря на то, что скептицизм занимал в творчестве Акмуллы значительное место, тем не менее он в основном стоял на позициях рационализма. В познании он видел социальную силу, с помощью которой можно преобразовать общество на началах справедливости. С этим было связано его подвижничество и стремление во что бы то ни стало просвещать народ. Знаниям в системе своих взглядов поэт отводил центральное место. Невежество и незнание приносят человеку не только заблуждения, но и тяжкие страдания. Знания помогают людям открыть тайны мироздания.
Будь деятелен, в познании
найдешь ты наслаждение,
Бойся неведения — источника бедствий;
Познавший летает в небе и плавает в воде,
И нет здесь ни чудотворства, ни колдовства.
Тонко понимая различия между светскими знаниями и религиозным вероучением, Акмулла выступает за светское образование, видя в этом одно из средств нравственного просвещения и воспитания.
Изучив науки, ты познаешь добро,
Став совершенным, ты сделаешь добро.
Поэт уверен, что с помощью моральных проповедей можно установить отношения равенства и доверия среди людей. В этом и состояла особенность просветительства Акмуллы. Моральное совершенствование личности должно лечь в основу разумного общественного устройства.
Избавься, человек, от пороков,
Чтобы не был ты вместилищемгрязи.
В отличие от многих философов, по мнению которых знания должны выступать одним из оснований (факторов) морального воспитания, у Акмуллы, наоборот, моральное воспитание должно предшествовать получению знаний, то есть должно быть фактором познания.
Уничтожим в себе к соблазнам и проступкам стремленье,
Иначе не получим мы пользы от познанья.
Исходным моментом этических воззрений Акмуллы является представление о существовании непреходящих нравственных ценностей, во что поэт искренне верил.
От того, что посеешь зло, не исчезнет добро.
Если золото вымажешь в грязи,
От этого не потеряет блеска оно.
Акмулла тонко подмечает один из важных аспектов морали, согласно которому моральные ценности могут оказывать влияние только на тех людей, которые моральные нормы воспринимают как свои убеждения. Слабость позиций абстрактного морализаторства Акмулла представляет только в одном отношении, а именно: моральные поучения полезны только тем, кто их понимает. То есть Акмулла не вообще отрицает морализаторство, а только его некоторые формы. Отсюда и вытекает особенность понимания относительности (релятивности) моральных представлений.
Сколько не куй железо, не превратишь его в алмаз,
Как ни убеждай осла, не сделаешь его другом.
Хотя относительность нравственных взглядов для Акмуллы была очевидной, однако он выводил ее не из различий социально-экономического порядка, а из сферы самого морального сознания. Подчеркивая относительность моральных ценностей, Акмулла как бы полемизирует с положениями религиозно-пацифистской идеологии, согласно которой на зло нужно отвечать добром (“если бьют по одной щеке, подставляй другую”), получившей концентрированное выражение в теории “непротивления злу насилием”. Рассмотрение нравственных проблем в отрыве от социально-экономических и политико-правовых отношений объективно приводило Акмуллу на позиции абстрактного гуманизма, поэтому в представлении поэта моральные качества человека не зависят от его общественного положения, не зависят и от социального статуса.
Злого сделаешь начальником — юрт разорит,
Дурака возвысишь, а он — и ноги на стол.
Не смотри, что он начальник или бедняк,
Посмотри сначала на его дела…
Иная кляча лучше плохого тулпара.
Противоречивость воззрений Акмуллы вполне объяснима. Она связана с тем, что, с одной стороны, поэт видит пороки общества и людей и относится к ним критически, но, с другой стороны, не видит того, что поведение людей определяется условиями их существования. Не зная причин человеческого бесправия и угнетения и желая избавить от них общество, Акмулла вынужденно обращается к идеям просветительства.
4. Философские и общественно-политические взгляды Р. Фахретдинова
Жизненный путь Ризаитдина Фахретдинова сложился таким образом, что в нем могут быть выделены несколько более или менее определенных по своим приметам весьма длительных периодов, каждый из которых связан, пожалуй, с тем или иным этапом его общественной и творческой деятельности. Это выглядит в следующей последовательности: годы детства и учебы в медресе, затем — учительская работа; первый уфимский период (1891—1906 гг.); оренбургский период (1906—1918 гг.); второй уфимский период, длившийся с 1918 года по 1936 год, т.е. до последних дней жизни ученого и писателя. Сын муллы, получивший свои первые уроки от своих родителей — матери и отца, затем обучавшийся в медресе соседней деревни Нижние Чершелы, после окончания этого курса учебы он сам становится учителем такого же сельско го медресе. Внешне, казалось бы, более чем незаурядный путь шакирда в условиях дореволюционного Урало-Поволжья. Но большая жажда познания таилась в душе этого скромного деревенского юноши.
Еще в годы обучения в медресе, наряду с усвоением основ мусульманской религии, увлекается восточными языками — арабским, персидским, турецким. Занимается перепиской книг, что было в традициях башкирских и татарских шакирдов той эпохи. Уже в те годы он испытывает влияние татарских и башкирских просветителей, в первую очередь зачитывается трудами крупного татарского ученого Шигабутдина Марджани. В нем проявляется большое стремление к овладению русским языком и к чтению трудов русских ученых.
Завершив обучение, в течение ряда лет учительствует в сельских медресе, одновременно настойчиво продолжает свое самообразование в плане совершенствования знаний, языков и наук, в эти же годы он становится автором нескольких работ, в том числе учебника по арабской грамматике (1887 г.) и книги «Китабе игтибар» (1888 г.), изданных в Казани и получивших хорошие отклики. Вслед за татарским ученым Ш.Марджани добрым словом отозвался о «Китабе игтибар» и его авторе башкирский поэт-просветитель М.Акмулла, назвав его «совершенной личностью». В 1891 году Ризаитдин Фахретдинов избирается казыем Духовного собрания мусульман в Уфе и переезжает в центр тогдашней Уфимской губернии. С этого времени начинается новый, отмеченный наибольшим подъемом период в творчестве ученого и писателя. Это собственно первый уфимский период, длившийся целых пятнадцать лет.
Самое характерное для этих лет в биографии Р.Фахретдинова заключается, по-нашему, в его формировании как крупного философа-историка, педагога, биобиблиографа и ученого-теолога, а также известного для своего времени башкирского писателя. Именно в этот период он создает свои основные художественные произведения — повести «Салима, или Целомудрие» и «Асма, или Проступок и наказание». Перед ним открываются широкие возможности для углубленного изучения старопечатных и рукописных источников по истории и культуре народов Урало-Поволжья и по древней литературе мусульманского Востока, которых в огромном количестве накопилось к тому времени в архиве Духовного собрания. Риза Фахретдинов по прибытии в Уфу приступает к систематизации этого богатейшего на Урале архивохранилища, и деятельность его на этом поприще, которую он с не меньшей настойчивостью и с большим энтузиазмом и увлеченностью продолжил в 20-е и 30-е годы, справедливо оценивается как подлинный научный подвиг ученого.
В тот же период жизни он пишет и издает основные части первых двух томов своего знаменитого биобиблиографического труда «Асар» («Сочинения»)* , из печати выходят книги «Воспитанная мать» («Тєрбияле ана»), «Воспитанный отец» («Тєрбиєле ата»), «Воспитанный ребенок» («Тєрбиєле бала»), «Воспитанная женщина» («Тєрбиєле хатын»), «Семья» («Fаилє»), «Назидания» («Нєсихєт»), «Знаменитые женщины» («Мєшh‰р хатыннар»), «Воспитание учащегося» («Шєкертлек єдєбе»), «Учение воспитанности» («Єдєбе тєѓлим»), «Путешествие Марджани» («Рихлєте єл-Мєржани»), «Путешествие Исмаила» («Исмєѓил сєйєхєте»), «Ибн Рушд» («Ибне Рошд»), «Коран и его издания» («Љµрьєн вє табакат») и др. Имя Ризы Фахретдинова становится широко известным во всем российском Востоке.