Клети «городен» рубились из дуба и ставились на предварительно спланированной и прожженной площадке. Сами валы насыпались по краю береговой террасы, повторяя ее конфигурацию, с отступлением от края обрыва на 10—15 метров. Края обрыва укреплялись дополнительной сеткой из бревен так называемыми «обрубами». Следы «обрубов» были
4
встречены на обрыве южной террасы в районе дома № 25 по улице Рабочей. Упоминания о внутривальных клетях можно отметить в реестре повреждений по валам, составленном Михаилом Яковлевым, Дмитрием и Василием Мыльниковыми: «...Да против наугольной башни, что была в кремле к речке Лыбеди значит дорога, по ней рытвины, оные рытвины значат бревна в земле» '. Деревянные дубовые внутривальные конструкции встречены такие в районе улицы Воровского в 1849 году. «...Близ пруда, к речке Лыбеди, есть глубокий ров, образовавшийся от обвалов земли, особенно при проливном дожде 4 июля 1849 года. Здесь высовываются из краев обвала большие почерневшие дубы, положенные в основание валов клетками» 2. Не менее ценные сведения по «городовым» сооружениям дают нам «Грамоты царя Михаила Федоровича во Владимир на селитренные варницы Алябьеву о запрещении копать городскую осыпь» 3. В ней упоминаются обрубы, сделанные еще при сооружении валов, которые Алябьев (селитренных дел мастер) «со товарищи» рыл для добычи селитренной земли. Производство селитры получило широкое распространение на Руси в XV веке в связи с появлением огнестрельного оружия. Ее изготовление было сравнительно просто, но требовало большого количества «селитренной земли», то есть обычно гумуссированной почвы, которая в изобилии была на территории городов и поселений. Ее добывали в мусорных ямах, в хлевах и конюшнях и просто на огородах, богато унавоженных. В вышеуказанной грамоте говорится о том, что «...Та городовая осыпь делана многими людьми... чтобы вы тое городовые осыпи не портили и ты де и селитренные мастера и подмастерья Ондрюшка Григорьев их не послушали тое городовую осыпь копают прямо к башне и старый де обруб ломаете... и чините тем городу поруху...»5. При археологических раскопках на месте строительства ресторана «Нерль» в 1961 г. были выявлены клети мощных «городен», рубленных в 4—5 венцов из дубовых бревен, соединенных между собой в единую клеть, забутованную булыжником и глиной. После просмотра топографических планов и письменных свидетельств можно говорить о том, что ширина валов в основании равна была 28-30 метрам. Иногда рельеф плато, на котором ставились валы, не позволял делать отступа от края обрыва. В этом случае дополнительно укреплялся сам обрыв посредством сооружения дополнительных клетей обрубов и забиванием свай из дубовых кряжей. В данном случае можно предположить такое укрепление у Успенского и Дмитриевского соборов, далее вдоль южной стены Рождественского монастыря.
В том случае, когда эти укрепления не поправлялись, берег подвергался оползневым процессам. Это можно видеть на южном склоне клязьминского берега — уже на планах XVIII века валы на нем отсутствуют. Огороды, которые копались на этих валах, не принесли бы таких разрушений. Обрубы ставились и на всем протяжении валов, на более опасных
5
оползневых местах близ оврагов и крутых склонов, а также в местах, где необходимость их сооружений вызывалась стратегическими соображениями. Наиболее укрепленной частью древнего Владимира являлся средний, Печерний город, и основной заботой городских властей на всем протяжении истории города было укрепление, ремонт оборонительных валов только этой части крепостных сооружений. Последнее свидетельство заботы о городских валах было отражено в донесении Федора Коптева во Владимирскую провинциальную канцелярию, где, по сути дела, и даны описания городовых валов XVIII века. «По городовым валам пешие ходят и конные ездят також сады садят и под овощи всякие на тех городовых валах гряды роют и огороды городят плетнями и заборами и столбы врывают и оттого земляным валам чинится немалая беда, а именно в Кремле городе от пруда, который имеется внутри, вал земляной от воды перерыло в двух местах, что бывал тайник, за соборной церковью по земляному валу и внизу таго валу гряды копаны и овощи посажены; да по другому валу, что словет земляной город от Золотых ворот до Сретения Пресвятые Богородицы имеется четыре перерытвины, на том же валу от реки Лыбеди две перерытвины; пешие ходят, конные ездят. Да за Ивановскими вороты по валу что словет Ветшаный город имеются через вал четыре дороги и четыре прорытвины, да на городовом валу на котором была построена городовая стена, ныне построена Владимирского Рождественского монастыря ограда бревнами в столбы, да против наугольной башни, что была в кремле к речке Лыбеди значит дорога, по ней рытвина, в оной значит бревна в земле. Да в кремле ж в городе, где были Фроловские ворота, водою прорыло поперег валу к речке Лыбеди, против церкви Жен Мироносиц в двух местах вал от дождя изрыт. Да на земляном валу значит от улицы, что словет Царицына слобода прорытвина, да близ Успенского девичья монастыря поставлены дворы монастырских бобылей, да двор княгини Борятинской. Да на оном же земляном валу около девичья монастыря, чрез земляной вал поперег значит перерытвина, да обе стороны Золотых ворот чрез земляной вал переходные дороги. Да против Синодального валу чрез вал прорытвина» 8.
Приведенное донесение говорит о том, что уже в начале XVIII века городовые стены начали приходить в негодность и исправлять их не стали. Распашка валов под огороды и отведение их под усадьбы стало повсеместным явлением в середине XIX века. А в конце XIX века начале XX столетия валы были срыты почти до современного состояния. Постепенное исчезновение валов можно проследить при сравнительном взгляде на ряд разновременных топографических планов Владимира. Уничтожение их было связано с претворением в жизнь регулярного плана с одной стороны, с другой стороны — недостатком городских земель.
6
Самым ранним из известных планов города Владимира был план 1715 года («Чертеж»). Уже на этом плане в новом городе нет Боровецкого вала, укрепления посада автор плана не показал, но дал общую схему города. А так как валы в это время были незначительных размеров, то они вовсе не нашли отражения в «Чертеже».
Топографические планы Владимира, которые были выполнены во второй половине XVIII века, дают нам состояние валов в следующем виде: непрерывное кольцо валов (средней, Печерней, части города); в Новом городе (Земляном) Козлов вал от Золотых ворот и далее переходит в Галейский, заканчивается у бывшей Муромской дороги. От Золотых ворот к северу проходит Театральный вал, переходящий в Никитский, без проезда к Никитскому съезду 9. Возможно, здесь существовали небольшие пешеходные врата, которые затем были расширены проездными. Валы Княгинин и Боровецкий уже в XVI—XVII вв. начали исчезать, и на планах они показаны отдельными фрагментами.
Наибольшей загадкой являются валы Ветшаного города, которые не сохранились. Южная часть валов исчезла, очевидно, в XV—XVI вв. В современном рельефе можно с трудом проследить их наличие по невысокой гряде, идущей вдоль клязьминской береговой террасы. В начале XVIII века еще существовали Богословский, Зачатьевский и Лыбедский валы. Вопрос о существовании валов по краю Ивановского рва со стороны Ветшаного города остается открытым. Вероятнее всего, его не было, а существовали лишь наземные «городни» с постановкой на них тыновой ограды.
В систему городского укрепления его непременной составной частью входили рвы. Они были прорыты довольно экономно, с использованием естественных оврагов. Рвы существовали продолжительное время и были засыпаны только в XIX веке. Последние их остатки у нового города засыпаны в начале XX века, почти одновременно со срытием Никитского вала. Следами этих рвов был Никитский пруд и “Карлова лужа”.
Ров между Новым и Печерним городом существует и поныне, с засыпкой его для удобства съезда в 1895—1896 гг. и еще ранее, в 1845—1846 гг.Ров между кремлем и Посадом засыпан частично в конце XIX века, причем мост, который соединял Печерний и Ветшаный город (Ивановский), не был разобран, а его клети забутованы камнем и песком, а затем засыпаны до уровня Нижегородской (ныне III Интернационала) улицы с устройством прямого съезда к реке Клязьме (Рождественский спуск и улица Клязьменская). В остальных местах роль рвов выполняли откосы береговой террасы. Рвы постоянно вычищались и поправлялись. Городские отходы даже в XVIII-XIX вв. не выбрасывали во рвы. Рвами же проходили кольцевые дороги вокруг города, объединявшие многочисленные выезды и выходы.
7
Первоначальный город имел ограниченное число выездов. Выезды и соответствующие им проездные ворота снижали обороноспособность города. По летописным источникам древний Владимир имел семь ворот: Ивановские, Торговые, Золотые, Серебряные, Оринины, Медные и Волжские. Из них сохранились, правда со значительными перестройками, Золотые ворота.
А. И. Бунин, исследователь исторической топографии города Владимира, издал свой план древнего города XII—XIII века с «квартальной планировкой» и с нанесением на него всех ворот, валов. Основными источниками для его составления послужили разновременные планы города и описи укреплений.
Николай Николаевич Воронин, посвятивший всю свою жизнь историческому и археологическому изучению своего родного города, используя архивные данные и данные работ Бунина, выдвинул свою точку зрения на историческую схему города и историю сооружений городовых укреплений. Его разногласия с Буниным касаются в основном вопросов хронологии постройки укреплений и местоположения торга. Место Серебряных ворот Ворониным было определено вслед за Буниным на восточной оконечности Ветшаного города.