В какой-то мере подняв экономику орды, Иштерек приступил к завоеванию Казиева улуса, «чтобы от моря Черного до Каспийского и далее, на Восток и Север, не было в степях иной Орды Ногайской кроме Иштерековой, верной Царю Московскому». Походы Иштерека против Казиева улуса были продиктованы и тем, что воины Малого Ногая постоянно тревожили своими набегами улусных людей Большого Ногая и жителей южных районов России. Россия оказывала регулярную военную помощь орде.
Однако Иштерек так и не смог покорить Малую Ногайскую Орду. Его походы лишь окончательно разорили кочевников-ногайцев. Слабость Большой Ногайской Орды сразу же выявилась, как только она столкнулась с калмыками в 1630 г. «Конец существования Больших ногаев в качестве самостоятельной территориально-политической единицы,— писал П. И. Иванов,— был связан с появлением в долине Яика и в низовьях Волги калмыков в начале второго десятилетия XVII в. и окончательным их укреплением в этих районах в начале 30-х годов того же столетия».[1, С. 25]
Вторая половина XVII в. для значительной части ногайского населения Поволжья стала веком расставания с территорией, освоенной в эпоху развитого средневековья их далекими предками. Ногайцы большими партиями ежегодно оставляли приволжские степи. Так, в 1670 г. едисанский Сиюнч-мурза Седулов со своим улусом в 15 тыс. кибиток ушел из-под власти калмыков и соединился со Степаном Разиным в окрестностях Астрахани. Ногайский отряд принял участие во взятии Царицына, Астрахани, в штурме других городов Поволжья.
Благодаря победам разинцев в Поволжье, ногайские кочевники обрели свободу, но ее плодами они пользовались недолго. Поражение войск Степана Разина вынудило значительную часть едисанцев оставить обжитые районы
в низовьях Поволжья и перекочевать в Притеречные степи Северного Кавказа. В честь Разина один из больших холмов в этом районе впоследствии был назван «Степан бугор».[14, С. 221]
В 1671 г. вслед за улусом Сиюнч-мурзы Седулова ушла с Волги на Кубань большая партия ногайцев из той же едисанской этнической ветви. Тогда „калмыкский Аюк-хан совершил поход в Терские степи к Малым Ногаям и вновь подчинил их. От Малых Ногаев он направился к Большим Ногаям и едисанцам, которые в это время кочевали в верховьях Кубани, и здесь «держал в атаке с два месяца и забрал по-прежнему на Волгу».[11, С.259]
Следующий уход с Волги остатков Большой Ногайской Орды связан с деятельностью мурз Джакшита и Агаша. В 1696 г. они со своими подданными вновь ушли на Северный Кавказ, соединившись с едисанцами и джембойлуковцами.| На Тереке они влились в состав Малых Ногаев и признали над собою власть крымского хана. Миграция ногайского населения с Волги на Кубань продолжалась и в начале XVIII в. В 1715г. кубанский Бакты-Гирей-султан совершил поход на Волгу и увел оттуда оставшихся среди калмыков едисанцев и джембойлуковцев. Накануне последнего ухода с Волги едисанцев насчитывалось 12 тыс. кибиток, джембойлуковцев — 3 тыс. кибиток.
После окончания в 1724 г. междоусобных войн среди калмыков астраханский губернатор Волынский предписал новому правителю «татар никаких в улусах своих не держать и ушедших не возвращать без указу государева».[4, С. 24]
Начиная с XV в. на Северном Кавказе и на северо-востоке Крыма, а также в Бесарабии постепенно формируется более или менее устойчивое ногайское население. В 1500 г. «ногайцы, в том числе 30000 человек, опустошили Северную Бесарабию и утвердились в южной, именно в Буджаке, получив название Белгородской орды». В литературе ее именовали также Аккерманской ордой. Она кочевала в южной части Бесарабии, в низовьях Днестра и Днепра, и вдоль Черного моря. Основали Белгородскую Орду едисанцы .
До переселения едисанцев в Бесарабию они обитали в северных областях Крыма. Картину переселения едисанцев Эвлия Челеби рисует следующим образом: «не дав хану (крымскому) плату за пастбища, они (ногайцы) снялись с кочевья и без остановки двинулись к крепости Кылбурун и отсюда переправились на судах через Днепр. Затем они прошли к крепости Очаков, а на пятый день преодолели реку Днестр и обосновались в окрестностях Аккермана. Они уплатили положенное бендерскому бею, прибрежному аге и десяти агам буджакских татар и успокоились». Между тем и после переселения ногайцы не освободились от налогового гнета крымского хана. В 1660 г. ногайцы, воспользовавшись не выгодными для Крыма международными обстоятельствами, отказались внести очередную дань. Тогда на их территорию вторглись войска под командованием крымского хана Мухамед-Гирея. Накануне решающего сражения хан предложил ногайцам возвратиться в Крым, но последние отказались. На следующее утро разыгралось сражение, продолжавшееся два дня. Ногайцы понесли значительные людские потери.
В первой половине XVIII в. Белгородская Орда пополнилась за счет поселенцев-едисанцев. В 1728 г. во избежание дальнейших столкновений с калмыками, мурза Бакты-Гирей увел часть едисанцев с Кубани через Крым в Белгородскую Орду. Во второй половине XVIII в. была сделана попытка вернуть их снова в Крым, но международное положение не позволило осуществить это намерение. Вновь вернулись к этому вопросу в начале XIX в., когда русская армия под командованием Михельсона вошла в Бесарабию. Для ведения переговоров с представителями Белгородской Орды была образована делегация из ногайцев, обитавших в то время в районе Молочных вод. «После недолгих переговоров вся Буджакская Орда, в количестве 7000 души об. п., согласились переселиться в Россию»,— писал А. Сергеев.[6, С. 48]
В марте 1807 г. был подписан договор из одиннадцати пунктов. В частности, переселявшимся ногайцам предоставлялось право избирать своего мурзу и придерживаться своей религии; они наделялись обширными землями в вечное пользование, получали пособие пшеницей, ячменем и просом, строевой лес по льготным ценам и т. д. Этот документ свидетельствует о дружественных отношениях, которые сложились между Россией и ногайцами. Он показывает также, что белгородские ногайцы уделяли большое внимание земледелию, скотоводству, строили постоянные жилища.
Часть Белгородской Орды (3945 человек) поселили на Молочных водах, остальных (2459 чел.) распределили между Екатеринославской и Херсонской губерниями. Таким образом, когда-то единая орда оказалась разделенной. Можно предполагать, что одной из причин оставления ордой России в 1812 г. было непродуманное размещение ее членов.[4, С. 287]
Несмотря на то, что переселенцы были размещены в трех административных единицах, надзор за ними по-прежнему осуществлял Хаджи-Гирей, произведенный в полковники. В его подчинении находились войсковой старшина, три сотника и десять хорунжих. Последние занимались главным образом сбором налогов. Сам полковник непосредственно подчинялся начальнику Ногайского приставства Мезону.[9, С.22]
Экономическое состояние белгородских, или буджакских, ногайцев в 1812 г. характеризует выдержка из письма генерала Ришелье, адресованного на имя де Мезона. «Буджакские ногайцы, вышедшие из-за Днестра в хорошем состоянии, но до сих пор остаются плохо водворенными». Под словами «плохо водворенными» Ришелье, видимо, имел в виду чрезмерно затянувшееся размещение переселенцев. Комментируя содержание приведенной выдержки, А. Сергеев констатировал: «Плохое ли водворение, подговоры и обещания пленных турок, поселенных между ногайцами, или страх перед французами были причиной этого, неизвестно, но в 1812 г. (23 октября) Буджакская Орда неожиданно снялась и ушла в Турцию». Безусловно, объективные причины, приведенные А. Сергеевым, имели место в той трагедии ногайцев, но наиболее действенной из них все же была протурецкая агитация, имевшая место не только среди ногайского населения в Крыму, но и на всем Северном Кавказе на протяжении XIX в.
Буджакская Орда явилась первой жертвой турецких агентов. Вслед за ней в последующие годы ногайцы стали переселяться в Турцию и из других районов Крыма и Северного Кавказа.[12, С. 22]
На Северном Кавказе предводитель Малой Ногайской Орды Казий проводил политику, направленную против Большой Ногайской Орды, и в этом он находил постоянную поддержку крымского хана. Казий со своими воинами неоднократно ходил на Волгу и уводил оттуда людей Большого Ногая. Его действия были также направлены против тех улусов, которые шли с Северного Кавказа в Астрахань для соединения с Большой Ордой. По этому поводу, жалуясь на поведение Казия, Исмаил писал царю: «Которые улусы к нам идут, и он их воюет. А которые части шли из Азова в Астрахань, и он их
повоевал же».[4, С. 128]
К концу XVI в. Казиев улус агрессивно действовал на юге России. Улус грабил не только юг России, но и Поволжье. Как уже отмечалось, бесконечные разорительные нападения Казиева улуса на улусы Большого Ногая вынудили 29 князя Иштерека совершить военный поход на Северный Кавказ. В 1615 г. воины Иштерека «взяли у Казиевых черкас украдом робят и жонок. Да и в вдругоред те же ногайские люди приходили под Казыева ж кабаки Шеншукова, а хотели их повоевать оманом, также, как и крымский царь. И Казый-мурза, узнав их воровство, собрався с уздени своими, тех ногайских людей побил». В годы правления Иштерека воины Большого Ногая неоднократно совершали походы против кавказцев.
В 1633 г. улусы Большого Ногая обратились к царю за военной помощью против Казыева улуса. Одновременно князь Большого Ногая Канай снарядил 20-тыс. войско. Для его подкрепления по указанию царя был организован отряд из стрельцов под командованием Волконского. Кроме того, в походе участвовали также и люди из Терского городка, в том числе отряд в 350 человек, приведенный князем Шолохом Черкасским. Малые Ногаи потерпели поражение, а победители получили большую добычу. [9, С. 39]
После удачного похода объединенных вооруженных сил и поражения Малого Ногая военные действия Казиева улуса против соседних народов прекратились.