Крупнейшим немецким центром исторической реконструкции является комплекс германских и славянских поселений XIII в. в Дюппеле, где усилиями десятков экспериментаторов под руководством Адриана фон Мюллера воссоздается крестьянская жизнь эпохи средневековья. Экспериментаторы разводят овец, выращивают хлеб, изготавливают керамические изделия и разнообразную деревянную утварь, живут на основе натурального хозяйства. Вместе с тем представители центра в Дюппеле проводят постоянную работу по популяризации экспериментальной археологии и этнографии в школах, ВУЗах и через средства массовой информации.
В США различные центры историко-этнографической реконструкции обычно тесно связаны с системой национальных парков ( NationalParkSistem), на территории которых помимо экологических, географических и биологических исследований проводятся также исторические эксперименты по жизни американских индейцев доколониального периода или первых колонистов XVI-XVIII вв. Кроме специалистов в области исторической реконструкции к подобной работе активно привлекаются представители коренного населения Америки, все еще сохраняющие память о традиционных формах ведения хозяйства, некоторых народных ремеслах, а также богатейшей духовной культуре своих предков. Подобная ситуация отмечается и в других странах, где для сотрудничества с центрами историко-этнографической реконструкции и музеями под открытым небом в первую очередь приглашаются люди, в определенной степени сохраняющие традиционную для своего народа культуру. Их практический опыт часто оказывает неоценимую помощь экспериментаторам в работе. В частности, еще в 1987 г. в Норвегии прошло совещание в рамках Международного движения за новое музееведение, на котором были выработаны следующие установки. Во-первых, стараться отражать в экспозициях не только быт, но и функции различных предметов, а также процессы и явления, характеризующие народную культуру. Во-вторых, серьезной и перспективной задачей является моделирование культурного ландшафта, содержание домашних животных, возрождение традиционных ремесел и народного прикладного искусства с целью "оживления" музейных экспозиций. Все это, по мнению одного докладчика, должно пробуждать в посетителях музеев искренний и глубокий интерес к истории, т.к. не секрет, что многие при виде, например, прялки совершенно не представляют себе сам процесс прядения. Это в равной степени относится к большинству традиционных ремесел, технике сельскохозяйственных работ, народным праздникам, фольклору и т.д. К сожалению, у большинства современных людей сформированы весьма приблизительные и искаженные представления об истории, а экспозиции ряда музеев, представляющие собой тематические наборы предметов с кратким описанием их происхождения и основных функций, по отмеченным выше причинам, не удовлетворяют в полной мере запросов рядового посетителя. Гораздо более сильное впечатление оставляют экспозиции музеев под открытым небом, где на фоне реконструированного культурного ландшафта можно стать свидетелем событий, которые вполне могли бы происходить в далеком прошлом. Вместе с тем подобный подход требует значительных финансовых затрат и весьма серьезного подхода к процессу и результатам реконструкции со стороны специалистов в этой области. Тем не менее за последнее время в этой области музееведения отмечается прогресс и возникает ряд историко-этнографических и археологических музеев, специализирующихся на различных видах реконструкции. Данное направление, развивающееся в рамках Международного совета музеев, получает общественное признание и всестороннюю поддержку во многих странах мира.
Как уже отмечалось, современные центры исторической реконструкции не ограничиваются исключительно научной деятельностью. В них активно ведется музейная работа, проводятся общеобразовательные лекции и семинары, устраиваются так называемые " экскурсии в прошлое". Для желающих специально представлена возможность пройти различные курсы ( для большинства центров характерно обучение ведению различных сельскохозяйственных работ, охоте, ткацкому делу, ковке металлов, производству керамики и некоторым другим ремеслам в зависимости от специфики реконструкции). Теоретические знания, полученные в процессе обучения, закрепляются на практике. Кроме общеобразовательных курсов, доступных всем желающим, предусмотрены специальные углубленные занятия для учителей, студентов и научных работников, желающих повысить свою профессиональную подготовку. Некоторые слушатели специальных курсов со временем открывают собственные клубы и центры. По свидетельству многих, проходящих обучение в подобных центрах, они не являлись посторонними наблюдателями, а буквально жили историей. В результате формируется совершенно особое ощущение истории, основанное на собственном практическом опыте. Это состояние человека, оказавшегося участником исторического эксперимента, отлично охарактеризовал один экспериментатор из Лейре: "можно прочитать сотни исторических книг и считать, что ты понял как жили твои далекие предки, но настоящее понимание придет лишь тогда, когда вскопав землю плугом, и посадив семена, ты осознаешь, что твоя дальнейшая жизнь зависит от урожая, а от качества только что изготовленной одежды то, замерзнешь ли ты зимой или нет...".
В связи с рассматриваемой темой, необходимо указать еще на одно широко распространенное направление исторической реконструкции, получившее толчок к развитию несколько десятков лет назад и со временем трансформировавшееся в мощное интернациональное движение. Самые известные и наиболее крупные ассоциации исторической реконструкции, существующие в настоящее время и объединяющие десятки и даже сотни более мелких однотипных организаций (военно-исторические, историко-этнографические клубы, фольклорные коллективы, культурные общества и т.д.), были основаны еще в 70-х годах. Большинство из них на данный момент уже прошли любительский уровень развития и превратились в крупные коммерческие организации, тесно сотрудничающие с шоу-бизнесом. При участии клубов исторической реконструкции снимается большинство современных художественных и научно-популярных исторических фильмов, устраиваются рыцарские турниры, проводятся знаменитые сражения древности, отмечаются праздники, пришедшие к нам из далекого прошлого. Кроме того, клубы ведут серьезные экспериментальные исследования, просветительскую и общеобразовательную работу. Среди всего многообразия направлений реконструкции в среде любительских и полу-профессиональных клубов особенно выделяются общества "индейцев-традиционалистов", " древних кельтов", "скандинавов эпохи викингов", "древних римлян" и некоторые другие организации.
Если рассматривать возникновение и функционирование клубов исторической реконструкции как своеобразное социальное явление, то они представляют несомненный интерес для этнологов, социологов и психологов. Необходимо отметить,что многие из них возникли на волне интереса к национальной культуре и истории Отечества и со временем влились в радикальные националистические движения, при этом резко изменив свои изначальные цели и методы работы. Другие со временем превратились в солидные религиозные организации ( например, многие современные неоязыческие секты в прошлом являлись культурными обществами или же клубами реконструкции). И, наконец, ряд клубов остался в стороне от политической и религиозной деятельности, и до сих пор продолжает заниматься исключительно различными формами исторической реконструкции.
В рамках любого клуба формируются определенные культурные традиции (обычаи, характер одежды, особые фольклорные произведения, этикет, вид субординации в рамках организации и т.п.), передающиеся от старших и более опытных членов к молодым, вырабатывается специфический стиль взаимоотношений, свод правил и законов, выполняющих регулирующие функции в коллективе. Со временем возникает оригинальный сплав из отдельных реконструированных элементов традиционной материальной и духовной культуры и различных инноваций, продиктованных современной социо-культурной средой. Таким образом формируется специфическая субкультура, характерная именно для клубов исторической реконструкции. У большинства членов подобных организаций отмечаются значительные изменения в мировоззрении и самоидентификации , а некоторые из них открыто противопоставляют себя обществу ( например, " иногда мне кажется, я родился на 10 столетий позже, в душе я ощущаю себя викингом, а здесь все чужое!", или - " я всегда чувствовала особую внутреннюю связь с Южной Калифорнией, а теперь поняла, что мое место именно среди индейцев Северной Америки" и т.п.). Особенно остро это ощущается в среде тех обществ, которые сознательно живут в относительно изолированных условиях (например, многие алтайские группы "индейцев-традиционалистов") и значительно ограничивают поступление новых членов.