Алекса ндр Васи льевич Суво ров (стр. 4 из 7)

Подавление польского восстания 1794 года. Штурм Праги.

В мае 1794 года Суворов направлен в Подолию для подготовки ко второй польской кампании. В первой половине августа зачислен в состав армии генерал-аншефа Н. В. Репнина с 4,5-тысячным отрядом вступил на охваченную восстанием территорию. Численность суворовских войск после присоединения других отрядов возросла до 11 тысяч солдат. За 6 дней корпус Суворова одержал 4 победы: 3(14) сентября у местечка Дивин; на следующий день при Кобрине казацкий авангард Суворова разбил до 400 конницы майора Рущича^[7]. 6(17) сентября при монастыре Крупчицы близ Кобрина Суворов атаковал дивизию Ка́роля Сераковского (численность 5 тыс. при 26 орудиях) и отбросил его к Бресту^[8]. 8(19) сентября вновь сразился с войсками Сераковского (8 тыс. при 14 орудиях) при Бресте и полностью их разгромил.

10 октября руководитель восставших Костюшко был пленён отрядом Ферзена, который затем присоединился к Суворову, вследствие чего численность войск последнего возросла до 17 тыс. солдат.

Эти войска двинулись на Варшаву. Навстречу войскам Суворова был направлен отряд генерала Майена, состоящий из 5 560 солдат (в том числе 1 103 кавалерии) и 9 орудий. В 5 часов утра 15(26) октября при Кобылке начался бой, продолжавшийся более 5 часов и закончившийся разгромом польских войск, часть из которых отступила к Праге, пригороду Варшавы на правой стороне Вислы.

До 21 октября (1 ноября) войска Суворова занимались на подступе к Варшаве подготовкой солдат, заготовкой фашин, лестниц и плетней для преодоления укреплений.

Штурм Праги войсками Суворова

«Резня в Праге». Взгляд на события с польской стороны.

23 октября (3 ноября) войска Суворова (до 25 тысяч солдат при 86 орудиях) подошли к Праге, предместью Варшавы, и начали артиллерийский обстрел самого города и его стен. На следующий день, приблизительно в 5 часов утра, семь колонн пошли на приступ полуразрушенных артиллерийским огнём укреплений, обороняемых гарнизоном и вооружёнными городскими ополченцами (20—30 тысяч) при 106 орудиях. Русские колонны под огнём ворвались в Прагу с разных сторон. Среди защитников Праги началась паника, и к 9 часам утра 24 октября (4 ноября) польские войска капитулировали.

В бою погибло по разным данным от 10 до 13 тысяч до 20 тыс. поляков и немного больше взято в плен, с русской стороны согласно официальной реляции убито 580 солдат и ранено 960.

Российский генерал фон Клуген так вспоминал о прошедшем бою в Праге:

В нас стреляли из окон домов и с крыш, и наши солдаты, врываясь в дома, умерщвляли всех, кто им ни попадался <…> Ожесточение и жажда мести дошли до высочайшей степени <…> офицеры были уже не в силах прекратить кровопролитие <…> У моста настала снова резня. Наши солдаты стреляли в толпы, не разбирая никого, — и пронзительный крик женщин, вопли детей наводили ужас на душу. Справедливо говорят, что пролитая человеческая кровь возбуждает род опьянения. Ожесточённые наши солдаты в каждом живом существе видели губителя наших во время восстания в Варшаве. „Нет никому пардона!“ — кричали наши солдаты и умерщвляли всех, не различая ни лет ни пола…

Набросок (карикатурный) головы Суворова, сделанный с натуры в 1795 году графиком Яном Норблином.

Суворов принял депутатов из Варшавы прямо на поле боя, среди множества трупов, демонстративно предупреждая поляков о последствиях дальнейшего сопротивления.

Именно события в Праге и последующая польская и французская пропаганда формировали образ Суворова в глазах западноевропейцев как жестокого военачальника. Тем не менее демонстративные действия Суворова имели эффект и 29 октября (9 ноября) на берегу Вислы магистрат поднёс Суворову хлеб-соль и городские ключи, которые символизировали капитуляцию Варшавы. На просьбу короля Станислава освободить одного польского офицера, Суворов освободил 500 пленных офицеров, ещё до того по домам были отпущены 6 тысяч польских ополченцев. Магистрат от имени жителей Варшавы подарил Суворову золотую табакерку с бриллиантами и надписью «Варшава — своему избавителю».

После окончания сражения генерал-аншеф Суворов направил императрице Екатерине II письмо, состоявшее из трёх слов: «Ура! Варшава наша!» и получил ответ «Ура! Фельдмаршал Суворов!». Таким образом, за взятие Праги Суворов был удостоен высшего воинского чина фельдмаршала, а также пожалован имением в 7 тысяч душ в Кобринском повете, получил прусские ордена Чёрного орла, Красного орла и другие награды.

После капитуляции Варшавы и объявленной Суворовым амнистии войска повстанцев по всей Польше в течение недели сложили оружие.

В начале 1795 года Суворов был назначен командующим всеми русскими войсками в Польше, затем главнокомандующим 80-тысячной армией, расположенной в Брацлавской, Вознесенской, Харьковской и Екатеринославской губерниях со штаб-квартирой в Тульчине. В этот период он написал «Науку побеждать» — выдающийся памятник русской военной мысли.

Фельдмаршал Суворов в опале

Военная карьера при Павле I

Взаимоотношения с Павлом I. Опала

После смерти 6 (17) ноября1796 годаЕкатерины II на престол вступил Павел I, фанатичный сторонник прусской военной системы Фридриха Великого, в соответствии с которой он стал реформировать русскую армию. Были введены новая форма одежды, новый воинский устав. Главное внимание уделялось муштре войск, смотрам и парадам. Сторонник «просвещённой» монархии, создавший свою систему организации и снабжения войск и с успехом её применявший, Суворов выступал против насаждения императором Павлом I прусских палочных порядков в армии, что вызвало враждебное отношение к нему придворных кругов. Вопреки указаниям Павла I, Суворов продолжал воспитывать солдат по-своему. Он говорил: «Русские прусских всегда бивали, что ж тут перенять?», «Пудра не порох, букля не пушка, коса не тесак, и я не немец, а природный русак». Эти обстоятельства вызвали раздражение и гнев императора, и 6(17) февраля1797 Суворов был уволен в отставку без права ношения мундира и в апреле прибыл в своё имение Губерния у белорусского городка Кобрин, а уже в мае года был выслан в другое имение — село Кончанское (Боровичский уезд, Новгородская губерния), куда за ним последовал и его адъютант Фридрих Антинг (впоследствии он напишет трёхтомную биографию полководца). Присмотр за отставным фельдмаршалом был возложен на боровицкого городничего А. Л. Вындомского, который, однако, тяготясь своей ролью, сумел сослаться на болезнь и занятость, и эта обязанность была возложена на А. Н. Николаева, который привёз в Кобрин приказ о ссылке Суворова и арестовал приехавших с Суворовым в Кобрин офицеров.

Корреспонденция Суворова перлюстрировалась, ему не разрешено было выезжать дальше 10 км от села, обо всех его посетителях докладывалось. Как пишет Петрушевский:

Из донесения видна домашняя жизнь Суворова. Он вставал за 2 часа до света, пил чай, обливался водою, на рассвете шёл в церковь, где стоял заутреню и обедню, причём сам читал и пел. Обед подавался в 7 часов, после обеда Суворов спал, потом обмывался, в своё время шёл к вечерне, после того обмывался раза три и ложился спать. Скоромного он не ел, был весь день один и разговаривал лишь со своими людьми, несколькими отставными солдатами. Носил он обыкновенно канифасный камзольчик, одна нога в сапоге, другая (раненая) в туфле; по воскресеньям и другим праздникам надевал егерскую куртку и каску; в высокоторжественные дни куртку заменял фельдмаршальским мундиром без шитья, но с орденами. Свой простой ежедневный костюм Суворов впрочем ещё упрощал до минимума: ходил без рубашки, в одном нижнем белье, как делывал обыкновенно в лагерное время

Портрет А. В. Суворова в 1799 г.

1 (12) февраля1798 года князь Горчаков получил приказание ехать к Суворову и сообщить от имени Павла, что фельдмаршал может вернуться в Петербург. Однако Суворов продолжал вызывать недовольство Павла, по-прежнему постоянно подшучивая над новыми армейскими порядками. Вскоре Суворов изъявил желание вернуться обратно в Кончанское; прежний надзор был с него снят, переписка не контролировалась. В селе здоровье Суворова ухудшилось, усилилась скука и раздражительность, и Суворов принял решение удалиться в монастырь и написал прошение Павлу I. Ответа не последовало, а 6 (17) февраля в Кончанское приехал флигель-адъютант Толбухин и привёз Суворову письмо императора: «Граф Александр Васильевич! Теперь нам не время рассчитываться. Виноватого Бог простит. Римский император требует вас в начальники своей армии и вручает вам судьбу Австрии и Италии…».