Еще при жизни Елизаветы составители уложения разработали норму, отменявшую обязанность государственной службы для дворян. Она получила силу закона при Петре III.
Закон о 25-летнем сроке службы, изданный в 1735 году и сразу же приостановленный, теперь получил силу. Практика же узаконила что теперь и 25-летнюю службу дворяне фактически проходили за гораздо меньший срок, так как правительство щедро им разрешало льготные и долговременные отпуска, которые настолько укоренились, что в 1756-1757 годах пришлось прибегнуть к крутым мерам, чтобы заставить зажившихся в своих поместьях офицеров явиться в армию.
В ту же эпоху среди дворянства распространился обычай записываться в полки еще в младенческом возрасте, и таким образом еще задолго до совершеннолетия достигать офицерских чинов. Восстановленная прокуратура не имела прежней силы, вследствие чего служба из тяжелой подчас повинности стала принимать характер доходного занятия. Особенно это относится к воеводам. Кнут, казнь и конфискация имущества, следовавшие при Петре Великом, Анне Иоановне за казнокрадство и взяточничество, теперь сменилось понижением в чине, переводом на другую работу и редко увольнением.
Неограниченная власть дворян над крепостными людьми, узаконенная государством и освященная церковью, не могла не приводить к усилению эксплуатации, к жестокость обращения, а нередко и к преступлениям. Одним из самых страшных примеров служит трагедия, развернувшаяся в центре Москвы. Здесь на протяжении семи лет зверствовала пресловутая Салтычиха.
Свидетели показали, что Солтычиха лично убила, или приказала убить не менее 100 человек. Дело Салтыковой было одновременно и уникальным и типичным. Обстановка глумления над человеческой личностью, жестокость и безнаказанность царили повсеместно и неизбежно порождали преступления помещиков и, как протест, жалобы, бегства, скрытое и открытое сопротивление крестьянства.
Крестьяне не ограничивались жалобами и побегами. Многие из них брались за оружие. В 30-50-х годах XVIII века вооруженные выступления крестьян происходили в 54 уездах страны. Вспыхивая то здесь, то там, крестьянские бунты быстро гасли, но уже предвещали гигантский пожар Пугачевского восстания, охватившего в 1773-1775 годах огромную территорию, потрясшего основы самодержавия монархии.
Большой проблемой было состояние финансов государства. После пребывания у власти немецкого правительства Россия не могла свести концы с концами в своем хозяйстве. Комиссия о коммерции создала ряд проектов для развития внешней торговли.
Купечеству, как и дворянству, государство открыло дешевый кредит, учредив в 1754 году Заемный и Государственный банки. В деле торговли и промышленности шел медленный, но постоянный прогресс.
Одним из центральных экономических решений правительства Елизаветы была отмена в 1754 году внутренних таможен. Это стало возможно, благодаря проекту П.И. Шувалова, в котором он предложил отменить внутренние таможенные сборы, за счет увеличения внешних сборов. Это привело к значительному оживлению торговых связей между различными регионами страны. Так произошло одно из самых важнейших явлений в русской жизни. Русская земля была давно собрана, но внутренние таможни разрывали ее на множество отдельных стран. Этим актом Елизавета уничтожила последние следы удельного деления.
Купечество глубоко оценило реформаторские усилия Елизаветы, преподнеся ей на золотом блюде бриллиант в 56 каратов. Но тем не менее эта реформа была проведена в узкосословных интересах дворянства, добивавшегося увеличения доходов от эксплуатации крестьянства.
Показательно так же и то, что отмена внутренних таможен не повлекла за собой устранения других препятствий на пути свободной торговли, а именно различных монополий и откупов, которые были весьма выгодны дворянству.
В 40-е годы XVIII столетия казна испытывала острую потребность в притоке поступлений. П.И. Шувалов понимал, что увеличивать ставку подушной подати бесперспективно, и поэтому выдвинул весьма смелое для своего времени предложение о переориентации бюджетных поступлений, с прямого на косвенное. Конкретно в проектах 1745, 1747 годов, он предложил постепенно поднимать цену на продаваемую соль и соответственно снижать ставку подушной подати.
В итоге цена на соль поднялась на 120%, а поступления в казну от соляного налога возросло с 801 тысячи в 1749, до 2,2 миллионов рублей в1761 годы, т.е. почти в 3 раза.
Если основным идеологом внутренней политики был Шувалов, то на поприще внешней политики преуспел Алексей Петрович Бестужев-Рюмин. Он не раз излагал свое отношение к внешней политике, которую называл «системой Петра I»: в основе этой концепции лежало признание трех союзов. Во первых с «морскими державами» – Англией и Голландией, мотивирую выгодными торговыми отношениями. Во вторых союз с Саксонией для держания в узде Польши и Речи Посполитой. В третьих с Австрией для противостояния Османской империи.
Здесь можно усомниться в том, что «система Петра» была такой же, какой ее представлял Бестужев, но суть не в этом. Неизменным в политике Петра было поддержание союза с такими государствами, с которыми у России была долговременная общность интересов. И в этом смысле Бестужев правильно понимал смысл петровской внешней политики.
Семилетняя война.
В царствование Елизаветы Россия приняла участие в семилетней войне (1756-1763 гг.), вызванной столкновением интересов агрессивной Пруссии с интересами Австрии, Франции и России. В ходе войны русские войска дважды разгромили непобедимую прежде армию Фридриха II. Русские войска заняли столицу Пруссии Берлин.
В конце 1761 года 16-ти тысячный корпус под умелым командованием Румянцева захватил крепость Кольберг на берегу Балтики. Открывался путь на Штеттин и Берлин. Пруссия стояла на краю гибели.
Спасение для Фридриха пришло из Петербурга – 25 декабря скончалась Елизавета Петровна, и сменивший ее на троне племянник Петр III Федорович заключил перемирие с обожаемым им прусским монархом. А полтора месяца спустя заключает с ним мирный договор – Пруссия получает обратно все свои земли. Таким образом не остается сомнений в том, что вся кровавая работа русской армии погибла. Более того – генералу З.Г. Чернышеву был дан приказ готовиться выступить с армией уже союзной державы короля прусского против вчерашних союзников.
Лишь манифест 28 июня 1762 года о восшествии на престол Екатерины II прервал карикатурное продолжение кровавой драмы Семилетней войны.
После коронации 33-летняя императрица уже оставила надежду стать матерью, и потому приказала привезти в Петербург своего близжайшего родственника – сына своей родной сестры Анны и герцога Шлезвиг-Голштингского Карла-Фридриха, названного Карлом-Петром-Ульрихом. Его мать умерла менее чем через месяц после рождения сына.
Российская императрица решила, что прежде чем произойдет коронация, к ней в Петербург приедет племянник – внук Петра Ι. «По странной игре случая в лице этого принца – писал академик Ключевский,-- совершилось загробное примирение двух величайших соперников начала ΧVIII века – Петр III был сыном дочери Петра Великого и внук сестры Карла XII.
Вскоре после венчания Елизавета тайно обвенчалась с Алексеем Разумовским. Но венчание с ним династических проблем не решило: он не мог быть наследником престола, да и абсолютно был этого чужд. И поэтому 7 ноября 1742 года Карл-Петр-Ульрих, принявший православие и ставший Петром Федоровичем, был объявлен «великим князем с титулом Его Императорского Высочества и наследником престола». А вслед за тем императрица решила женить своего племянника. Её выбор остановился на 14-летней немецкой принцессе Софии-Фредерике-Августе Ангальт-Цербстской, в православии принявшей имя Екатерины Алексеевны.
20 ноября 1754 года великая княгиня Екатерина Алексеевна родила сына, названного Павлом. Отношения между супругами сразу не заладились, после рождения сына они ещё более ухудшились. Петр все более отрешался и от государственных дел. В начале 1755 года он официально передал управление герцогством Голштингским своей жене.
Уже давно Елизавета была в раздумьях относительно своего наследника, и лишь чрезвычайная материнская любовь к Петру не допускала ее до решительных мер. Дворянство помышляло о высылке Петра из России и передаче престола малолетнему Павлу. Но решение так и не было принято.
Последние годы здоровье подводило Елизавету Петровну. В 1761 году Елизавете становилось все хуже, она почти не вставала. В конце ноября императрице стало лучше, она вновь начала заниматься делами, но в декабре ей вновь стало плохо. 17 декабря был выдан указ о помиловании заключенных. 23 числа императрица исповедовалась и причастилась, а 24-го изъявила желание собороваться. Елизавета велела читать над собой отходные молитвы, и сама повторяла их вслед за духовником. Вся ночь после этого и утро она пребывала в агонии. В начале четвертого часа пополудни из спальни вышел старший сенатор, князь Н.Ю. Трубецкой, и объявил: «Императрица Елизавета Петровна скончалась и государствует в Российской империи его величество император Петр III».
Обозревая царствование Елизаветы Петровны, нельзя не отметить двух важных дел этого царствования в области внутреннего управления: распространение просвещения, которому содействовало учреждение университета и гимназий; а также уничтожение внутренних таможен, сильно парализовавших русскую торговлю в продолжение долгого времени. Оба дела устраивались представлениями и трудами Шуваловых.
Что касается внешней политики, то вмешательство в Семилетнюю войну принесло России лишь истощение, и пробуждало всеобщее недовольство даже в войске.
Часто в заслугу Елизавете ставят уничтожение смертной казни и некоторые смягчающие движения в законодательстве относительно употребления пыток при расследованиях, но пытки и ссылки по-прежнему продолжались.
1. Анисимов Е.В. В борьбе за власть. Страницы политической истории XVIII века.—М.: Наука, 1988. – с. 38-137
2. Балязин В.Н. Неофициальная история России. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2008. – с. 259-275
3. Ключевскиё В.О. Сочинения в девяти томах. Курс русской истории. Том IV. – М.: Мысль,1989. – с. 236-239
4. Костомаров Н.И. История России в жизнеописаниях её главнейших деятелей. – М.: ЭКСМО, 2009. – с. 335-358
5. Наумов В.П. Елизавета Петровна//Вопросы истории. – 1993. -- №5
6. Соловьев С.М. Книга 5. История России с древнейших времен. Том 21-25. 2-е изд. – СПб.: Изд-во социально-экономической литературы, 1963. – Тома 21-24