Учредительное собрание (Проблемы современного переосмысления)
Рогов В. А.
Учредительное Собрание в политической литературе.
После октябрьских событий 1917 г. вопрос об Учредительном собрании был для всех партий первостепенным. До переворота большевики наживали на данном вопросе политический капитал, постоянно обвиняя Временное правительство в оттяжках созыва этого органа, в ущемлении этим "воли народа". После октябрьского захвата власти большевики не могли открыто отказаться от созыва собрания, да и были сначала недостаточно сильны для решительных акций. Важнейшие политические решения большевиков долгое время преподносились таким образом, что их судьба будет зависеть от деятельности Учредительного собрания, которое решит судьбу страны. В рядах других социалистических партий было довольно широким мнение о том, что большевики не посмеют препятствовать работе Собрания и их авантюра с захватом власти закончится с началом деятельности этого всенародного органа. После разгона в 1918 г. Учредительного собрания в официальной научной литературе господствовало отношение к «Учредилке» как чисто контрреволюционной затее, и исследования политико-научного плана о нем считались в советское время не актуальными. Научные работы советского периода на данную тему буквально единичны[1].
Работы эти - тенденциозны, в них много замалчиваний и ложных трактовок. Все это понятно: марксисты на примере деятельности Учредительного собрания никак не могли свести концы в своей теории о поддержке революции большинством населения.
В рядах социалистической эмиграции уже с 1920 годов наблюдалась тенденция прославления деятельности Учредительного Собрания и героического поведения на нем социалистов под угрозой насилия со стороны диктаторов большевиков. В социалистических мемуарах бывших социалистических лидеров подчеркивалось, что это - орган "воли народа" и если бы не "плохие" большевики, то страна стала бы развиваться по хорошему пути представительной демократии. В настоящее время с изданием переводных западных курсов по истории России и мемуаров очевидцев событий[2] деятельность Собрания представлена довольно полно. Однако не отмечен важный аспект: в деятельности Учредительного собрания как в зеркале отражается "бесперспективность революционных преобразований" 1917 г., пассивность в целом народных масс и партийная грызня, препятствующая достижению компромиссов. В последние годы Учредительное собрание вновь выступило в роли "идеологического символа", когда с конца 1991 г. обострились отношения "демократов" и президентских структур с народными депутатами. Замелькали эпизоды из "жизни" Учредительного собрания на экранах телевизоров и страницах газет. Как и прежняя "революционная общественность", нынешняя "демократическая общественность" хвалила этот бесславный орган, имея целью "протолкнуть" новую конституцию 1993 г., ликвидировать съезд народных депутатов. Если раньше ликвидировали само Учредительное собрание, то теперь с помощью идеи о нем требовали разгона съезда.
Вопрос об Учредительном Собрании при Временном Правительстве. Законодательство о выборах. А.Ф.Керенский в своих мемуарах пишет, что решение об определении будущего политического устройства страны только Учредительным собранием было принято почти единогласно на заседании Временного комитета Государственной Думы в ночь с 1 на 2 марта 1917 г.[3] Быстрому вынесению такого решения способствовало требование созыва такого собрания в программах некоторых политических партий. Важнейшую роль сыграла и трусливая боязнь вершителей февральского переворота перед легитимным монархом, еще не подписавшим отречение от престола. Идеей Учредительного собрания, как выразительницы всенародной воли, хотели одновременно пресечь пути монархизму и сбросить с себя ответственность за февральские события. Когда же выяснилось, что сиюминутной опасности возврата монархии нет, партийные лидеры не очень-то торопились с созывом и оттягивали выборы.
Подготовка к созыву Учредительного Собрания началась в марте, был определен всеобщий характер выборов, тайность голосования и т.д. После июльских столкновений с большевиками выборы были перенесены на 17 сентября 1917 г., а созыв на 30 сентября. 9 августа Временное Правительство установило новые сроки, соответственно 12 и 28 ноября. Октябрьское восстание большевиков прервало процесс.
Выборы в Учредительное собрание регламентировались "Положением о выборах", которое было разработано летом 1917 г.[4] Организация выборов возлагались на Министерство внутренних дел. Для решения спорных и не ясных вопросов по ходу выборов при Сенате было создано Особое присутствие из пяти сенаторов и при них Канцелярия. На территориях, оккупированных врагом, за исключением тех местностей, которые предполагалось передать Польше после ее отделения, выборы должны были состояться немедленно после освобождения этих территорий. На местах для организации выборов создавалась система комиссий (уездных, городских, окружных).
Положение о выборах устанавливало, что избрание в Учредительное Собрание проходило на основе прямых, всеобщих, тайных выборов, без различий пола и национальной принадлежности, с "применением пропорционального представительства". Избирательные округа, от которых выставлялись депутаты, как правило, совпадали с территориями губерний, а число избираемых членов от каждого округа устанавливалось особо. Избирательным правом наделялись лица, достигшие 20 лет, за исключением глухонемых, психически больных, находящихся под опекой, приговоренных к уголовным наказаниям за серьезные уголовные преступления и не внесенным в избирательные списки. Специально оговаривалось, что члены бывшего царствующего дома не могут избирать и быть избранными.
В комиссиях каждого избирательного участка составлялись списки избирателей и списки избираемых кандидатов, один голос избирателя подавался за один кандидатский список. Списки кандидатов подавались "группами избирателей" за 30 дней до выборов. Каждый список, подписанный сотней избирателей, сопровождался заявлениями самих кандидатов о согласии баллотироваться на выборах. В списке фигурировало название представившей его организации. Каждый избиратель мог подписать только один список. Число лиц в списке соответствовало числу установленных депутатов от округа, но депутаты могли заноситься и в другие списки кандидатов (не более пяти раз) по другим округам. В одном и том же округе депутат не мог дважды заноситься в списки. В каждой подаваемой избирателем на выборах записке должен был присутствовать только один список кандидатов без искажений и на русском языке. Эта избирательная записка "в тайной комнате для голосования" вкладывалась в конверт и конверт в заклеенном виде передавался в комиссию, где у всех на виду председатель комиссии опускал его в закрытий ящик.
Время было военное, и Положение о выборах запрещало находиться на избирательных участках вооруженным лицам, а также лицам в нетрезвом состоянии. Для соблюдения порядка вооруженные команды и милиция могли войти на территорию избирательного участка только по требованию руководителей этих участков.
Число членов Учредительного собрания, подлежащих избранию, распределялось пропорционально поданных за них числу списков. Победившими считались те списки, за которые после окончательных подсчетов подавалось большинство голосов избирателей, но техника подсчетов (замена лиц, случаи равенства голосов и т.д.) была весьма сложной.
В Положении о выборах содержался большой раздел об ответственности за нарушение правил и процедур выборов. Он включал широкий спектр правонарушений - от срывания избирательных списков со стен до фальсификации выборов и разглашения ложных сведений о кандидатах. За все подобные деяния устанавливалось административная, денежная или уголовная ответственность вплоть до тюремного заключения. Пожалуй, самое любопытное и показательное в этом разделе - отношение к церкви, вызванное одновременно и страхом "демократии" перед церковью и ненавистью к ней. Положение не раскрывает подробно вопроса о том, как должна была вестись агитация при выборах, однако устанавливает уголовную ответственностью для "духовных лиц (до 6 месяцев тюрьмы), которые во время службы "оказывают давление на выборы" (т.е. агитация в церкви). В этом же разделе устанавливалась уголовная ответственность за подкуп избирателей (даже за простое "угощение"). Уголовной ответственности подлежал и сам избиратель, если он "требовал" от депутатов "выгоды" или принял "материальное подношение".
В некоторых прифронтовых и специальных округах устанавливался особый порядок выборов (например - по большинству голосов). В целом же страна делилась на округа, и в каждом округе заранее определялось число депутатов по количеству населения и местным особенностям.
Безусловно, следует признать, что голосование путем списков было далеко не лучшим способом выражения воли. Такое голосование было обставлено сложными процедурами составления списков, дополнительными сложностями по замене лиц и т.д. Такое голосование было выгодно партиям и ставило их в исключительное положение. Лицам вне партийной принадлежности попасть в списки было весьма трудно. В состав Учредительного собрания попали, поэтому, самые известные партийные "боссы", возглавлявшие списки. Одновременно подсчет голосов был достаточно сложным и не слишком удобным. Преимущество таких выборов состояло в том, что они хорошо отражали влияние партий в России.
Отношение к Учредительному собранию после Октябрьского переворота. Отношение большевиков к Учредительному собранию после октябрьского восстания подробно описал Л.Троцкий.