1) выявление универсальных и национально-специфических черт дискурса;
2) исследование национально-культурной составляющей дискурса;
3) определение и классификация факторов, обусловливающих национальную специфику дискурса;
4) выявление, изучение и описание феноменов, с одной стороны, отражающих, а с другой – предопределяющих специфику национальной картины мира.
Безусловно, интегративный характер этнопсихолингвистики позволяет ей решить представленные задачи с опорой на разработки смежных наук. С позиций культурологически ориентированной лингвистики сделан целый ряд весьма успешных попыток осмыслить специфическую фиксацию культурно значимых явлений в форме языковых знаков. В этом смысле особую значимость имеют исследования по лингвострановедению. Лингвострановедение – это дидактический аналог социолингвистики, развивающий идею о необходимости слияния обучения иностранному языку как совокупности форм выражения с изучением общественной и культурной жизни носителей языка.
Е.М. Верещагин и В.Г. Костомаров, основатели лингвострановедения в России, сформулировали цели этого направления следующим образом: "…приходится расходовать время и энергию на усвоение не только плана выражения некоторого языкового явления, но и плана содержания, то есть надо вырабатывать в сознании обучающихся понятия о новых предметах и явлениях, не находящих аналогии ни в их родной культуре, ни в их родном языке. Следовательно, речь идет о включении элементов страноведения в преподавание языка, но это включение качественно иного рода по сравнению с общим страноведением. Так как мы говорим о соединении в учебном процессе языка и сведений из сферы национальной культуры, такой вид преподавательской работы предлагается назвать лингвострановедческим преподаванием" (Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров, 1990: 30). Иными словами, целью лингвострановедения является изучение социокультурной картины мира, нашедшей свое отражение в языковой картине мира. В качестве единиц изучения фигурируют реалии, то есть те факты действительности, которые объективно присущи только данной этнокультурной общности (наименования одежды, строений, еды, обрядов и т.д.), лакуны, то есть "минус-факты" действительности, значимые отсутствия определѐнных обозначений, как правило, в лексической системе одного языка по сравнению с другим, и, разумеется, фоновые значения, то есть содержательные характеристики конкретных и абстрактных наименований, требующие для адекватного понимания дополнительной информации о культуре данного народа (В.И.Карасик, 2002: 127).
Возникновение в методике такого направления, как лингвострановедение является доказательством возросшей актуальности всех вопросов, связанных с культурой, и подтверждением того, что культурологическое направление проникает не только в сферу теоретической лингвистики, но оказывает влияние и на область методических разработок учебного процесса. Сравнительно мало разработанным является направление этносемиотики. Исследователи в этой области утверждают, что обиходно-эмпирический, исторический и духовный опыт народа напрямую связан с культурой. Каждый человек является, прежде всего, "национальным" человеком (Е.А.
Пименов, 1998: 91).
Из вышесказанного логически вытекает и методологическое основание этносемиотики, которое зиждется на том непреложном факте, что культура и язык – это формы сознания, отображающие мировоззрение "национального" человека. Нормативность является общей чертой для языка и культуры.
Такая нормативность заключена в системе языковых знаков.
Кроме того, этносемиотика занимается проблемой ценностей в национальной культуре. Любой фрагмент картины мира в языке ценностно окрашен, и в лингвистических исследованиях народная аксиология изучалась в разных аспектах (см., напр.: Н.Д. Арутюнова, 1985). Вполне естественно, что понятие этнической коннотации также является теоретической основой этносемиотики, изучающей этноспецифику языкового знака (в широком значении) с точки зрения культурных особенностей и менталитета, которые проявляются в тех или иных языковых процессах (и языковых знаках, соответственно). Этносемиотика использует историческую ретроспективу для выявления этнических коннотаций в дошедших до нас различных текстах, из которых извлекается "экстралингвистическая коннотация" (см. подробнее Н.И. Толстой 1991, 1995).
Пожалуй, любая научная дисциплина, возникшая в рамках культурологического направления, так или иначе касается проблемы менталитета. Этносемиотика не является исключением, расценивая менталитет как долго формирующееся, сложное явление, поскольку жизнь носителей языка из поколения в поколение меняется как социально, так и интеллектуально. Языковые знаки, в свою очередь, представляют собой опредмеченное мировидение народа и его миропонимание, осознаваемое в контексте культурных традиций (Е.А. Пименов, 1998: 92).
Изучение этносемиотики имеет не только теоретическое, но и практическое значение, поскольку позволяет решить часто возникающую проблему непонимания или недопонимания при коммуникации носителей языка, а также различного рода трудности, которые испытывают переводчики, стремящиеся адекватно передать сказанное, особенно скрытые коннотации, не зафиксированные ни одним словарем или учебным пособием по переводу. Этносемиотика – наука новая, и возникшая в ней необходимость обусловлена расширением межъязыковых контактов. Познавая собственные этнические особенности, мы познаем другие культуры.
Со второй половины 40-х гг. XX в. можно говорить о культурологическом направлении в этнопсихологии. С этого времени личность становится объектом этнопсихологии, а культурно-психологические исследования направлены на изучение национальных характеристик общества, культуры, этноса и личности, входящей в него. Это определяет специфику данного направления – предметом исследований выступают не собственно национально-психологические особенности, отличающие одних людей от других, а социокультурные потребности, интересы, ценностные ориентации, социальные установки, идеалы, мировоззрение.
Среди основных школ, созданных в рамках этнопсихологических исследований, можно назвать такие школы, как "Культура и личность", "Психоаналитическая школа в этнопсихологии", "Национальный характер", "Картина мира", "Структурализм", "Интерпретативный подход" (см. подробнее Г.А. Кураев, Е.Н. Пожарская, 2000).
Свои особенности имеет и современный этап развития культурологического направления в этнопсихологии, также характеризующийся неоднозначными по своему содержанию исследованиями. Современные отечественные исследования культурно-исторических основ национальной психологии чаще проводятся в рамках культурологии или исторической этнологии, но не этнопсихологии, хотя очевидно, что жѐсткое разграничение смежных отраслей знания невозможно, так как корни исторической этнологии и культурологического направления в этнопсихологии едины.
Первые разработки в области этнопсихологии можно отнести к началу 80-х годов, когда учѐные стремятся определить предмет и цели этнопсихологии, а также очертить круг наиболее актуальных проблем в рамках этнопсихологических исследований, среди которых, прежде всего, необходимо назвать проблему идентификации человека, принадлежащего к тому или иному этносу, выделение психологического профиля представителей этноса, в частности, определения понятия "национальный характер". В целом, большинство исследователей сходится во мнении, что к предмету этнопсихологии следует относить всѐ то, что традиционно связано с проблематикой обыденного сознания (Ю.В. Бромлей, 1983; И.С. Кон, 1983; А.Ф. Дашдамиров, 1983).
По мнению В.Ф. Петренко общим объектом анализа этнографии и психологии, определяющим возможность методологической "стыковки" двух наук, является картина мира субъекта как представителя того или иного этноса, включающая не только когнитивные, но и аксиологические компоненты (В.Ф. Петренко, 1988: 114).
Нетрудно заметить, что все перечисленные культурологические направления в лингвистике и психологии так или иначе связаны с исследованием "человеческого фактора" в языке, культуре или же общественной жизни, что в центре интересов специалистов этих отраслей знания стоит человеческая личность во всѐм богатстве еѐ проявлений. Именно это и позволяет говорить о данных научных направлениях как об антропоцентрических и, следовательно, ориентированных на реализацию основных принципов новой научной парадигмы.
Наблюдающийся в последние десятилетия сдвиг гуманитарной науки в сторону антропоцентрической парадигмы, а также объективные условия изменившегося мира требуют не только нового осмысления традиционных вопросов лингвистики, но и влекут за собой возникновение и разработку ранее неизвестных проблем и задач, решение которых требует принципиально иного подхода. Поэтому далеко не случаен возрастающий интерес к такому молодому научному направлению, как лингвокультурология, непосредственно связанному с изучением роли культуры в языке народа и формированием "национальной картины мира".
Лингвокультурология – продукт антропоцентрической парадигмы в лингвистике, которая бурно развивается последние десятилетия. В центре внимания исследователей находится человек в культуре и его язык. Предметом лингвокультурологии является диалог, взаимодействие языка и культуры. Современная лингвокультурология занимается изучением культурной семантики языковых знаков, формирующейся при взаимодействии двух разных кодов – языка и культуры.
Лингвокультурология – это отрасль лингвистики, возникшая на стыке лингвистики и культурологии и исследующая проявления культуры народа, которые отразились и закрепились в языке (В.А. Маслова, 1997: 9). "Лингвокультурология – комплексная научная дисциплина синтезирующего типа, изучающая взаимосвязь и взаимодействие культуры и языка в его функционировании и отражающая этот процесс как целостную структуру единиц в единстве их языкового и внеязыкового (культурного) содержания при помощи системных методов и с ориентацией на современные приоритеты и культурные установления (систем норм и общественных ценностей)" (В.В. Воробьѐв, 1999: 125-126).