Технология перевода (стр. 8 из 73)

8. Как вы понимаете положение о том, что перевод — это минимально опосредованная двуязычная коммуникация?

1.4. ПЕРЕВОД КАК ТЕКСТ. ТРЕБОВАНИЯ К ТЕКСТУ ПЕРЕВОДА. ПЕРЕВОДЧЕСКИЕ ТРАНСФОРМАЦИИ

Очевидно, что переводчику нужно иметь правильное представление о переводе как процессе, но, пожалуй, важнее всего для него знать, что являет собой перевод как текст, поскольку именно переводной текст есть тот продукт, который переводчик создает. А для того чтобы создать нечто, надо представлять, что именно должно быть создано, как минимум в основных чертах.

Переводной текст является производным от исходного текста: ПТ создается на основе определенных, наиболее существенных в функциональном плане ^[13] характеристик ИТ и воспроизводит их средствами иного языка в условиях иной культуры.

Вместе с тем ясно, что ПТ неизбежно чем-то должен отличаться от ИТ, хотя бы в силу различий двух языков, их возможностей. Так, к примеру, перевод на русский язык немецкой фразы Ich hörte ihn singen обязательно будет отличаться своей синтаксической структурой от оригинала, поскольку в русском нет аналогичной синтаксической конструкции (accusativus cum infinitivo).

Сказанное означает, что важнейшей практической проблемой для переводчика является вопрос о том, в чем ПТ должен совпадать с ИТ и в чем может не совпадать.

Известно, что предметы и явления можно сопоставлять на самых разных основаниях. Так, например, автомобили можно сравнивать по их конструкциям, предназначению, скорости, экономичности и, наконец, цвету. Важнейшими параметрами для сопоставления текстов вообще и текстов оригиналов и переводов в особенности являются их структура, семантика (содержание) и потенциал воздействия. Покажем взаимодействие этих свойств текста на примерах, где какие-то из них совпадают, а какие-то нет:

У экспедиции кончилось продовольствие.

Экспедиция израсходовала продовольствие.

Тот, кто не освоил технику речи, не может стать хорошим актером.

Не освоив технику речи, нельзя стать хорошим актером.

Без освоения техники речи нельзя стать хорошим актером.

Чтобы стать хорошим актером, совершенно необходимо освоить технику речи.

В этих фразах с одинаковой семантикой разная структура.

Мой знакомый очень хороший человек. Мой знакомый очень плохой человек.

В этих высказываниях с аналогичной структурой разная семантика.

Тексты могут отличаться друг от друга также и производимым коммуникативным эффектом (реакциями, вызываемыми у адресатов). Так, один и тот же возглас «Вода!» являет собой в двух разных ситуациях два разных текста на том основании, что производит совершенно иной коммуникативный эффект: у путешественников в безводной пустыне он вызовет радость, а для рабочих рудника, работающих под землей, — это будет сигнал тревоги. Все приведенные примеры демонстрируют нам, что (в каких-то случаях) структура, семантика и производимый текстом коммуникативный эффект могут быть относительно независимы друг от друга.

Из аксиоматического положения о том, что перевод как процесс должен обеспечивать прежде всего эквивалентность реакций адресата, получающего перевод, и адресата, получающего оригинал, с очевидностью следует, что исходный и переводной тексты должны быть в первую очередь равноценны по своей способности вызывать реакции у своих адресатов. Эту способность мы впредь будем именовать регулятивным воздействием, так как, воздействуя на адресата, текст определенным образом изменяет (регулирует) состояние его разума, его эмоции, поведение. В этом заключается первое, главное требование к переводу.

30 31

Выше мы уже вскользь говорили о том, что эквивалентность реакций адресатов ИТ (исходного текста) и адресатов ПТ (переводного текста) следует понимать не как совпадение реакций двух конкретных людей, а как совпадение двух классов реакций. Что это означает?

Если мы сопоставим веер всех возможных индивидуальных реакций на ИТ и такой же веер реакций на ПТ, то совпадут те индивидуальные реакции, где совпадают индивидуально-личностные характеристики адресатов ИТ и ПТ. Это означает, что совпадают архетипы реакций индивидов, классы реакций на ИТ и на ПТ. В этом смысле равноценность регулятивного воздействия ИТ и ПТ означает буквально следующее: ИТ и ПТ дают своим адресатам объективную возможность одинаково отреагировать на сообщение, а будут ли реакции разноязычных адресатов эквивалентными, зависит от степени совпадения их индивидуально-личностных свойств. Сказанное помимо всего прочего означает, что индивидуальная реакция на перевод отнюдь не всегда может считаться показателем успеха или неуспеха переводчика. Переводчик ответствен за неадекватную реакцию только в том случае, если он в переводе исказил потенциальное регулятивное воздействие оригинала, и, естественно, он ни при чем, если отправитель сам ошибся в оценке личностных свойств адресата и его текст был воспринят не так, как он рассчитывал. Квалифицированную оценку качества перевода может дать только эксперт путем сопоставления исходного и переводного текстов.

Итак, равноценность регулятивного воздействия ИТ и ПТ — главный критерий полноценного перевода ^[14]. Но является ли этот критерий единственным и достаточным для того, чтобы текст на ПЯ был признан качественным переводом, соответствующим своему общественному предназначению?

Практика на этот вопрос дает отрицательный ответ: помимо способности вызывать аналогичную реакцию от текста перевода требуется также определенная степень подобия исходному тексту в том, что касается использованных в нем средств языкового выражения. Без этого нельзя было бы отграничить перевод от других видов языкового посредничества. Ведь понятие «равноценность регулятивного воздействия» по своей сути не может быть достаточно строгим и не поддается измерению и фиксации. Возможны ситуации, когда в узком, чисто практическом смысле равноценность регулятивного воздействия может быть достигнута не посредством перевода, а с помощью других способов языкового посредничества.

В качестве примера можно привести следующий случай. Один молодой военный переводчик, работавший в далекой южной стране, однажды оказался в нелегком положении. Ему предстояло переводить советского военного инструктора, который должен был обучить местные кадры работе на советских радиолокаторах. Не было ни словарей, ни справочников, а иностранной радиотехнической терминологии переводчик не знал. Но его спасла находчивость. Все кнопки, ручки настройки и т.п. он обозначил номерами: «фишка № 1», «фишка № 2» и т.д. Используя эти обозначения вместо подлинной терминологии, переводчик выполнил практическую задачу, обеспечив равноценность регулятивного воздействия в мере, позволившей обучаемым усвоить необходимые умения и навыки.

Однако можно ли считать переводом то, что делал военный переводчик? Очевидно, что нет.

Этот случай наглядно показывает, что неотъемлемым свойством перевода в общепринятом его понимании является также определенная степень структурно-семантического подобия ИТ и ПТ. Без этого к переводу можно было бы относить то, что переводом не является. Итак, вторым условием полноценности перевода является определенная степень семантико-структурного подобия ПТ и ИТ. Какова эта степень?

Дать простой и однозначный ответ на этот вопрос нельзя. Ибо как показывает сопоставление оригиналов и переводов, степень их семантико-структурного подобия может быть весьма различной — от перевода «слово в слово» до переводов, мало похожих на оригинал.

Сравните:

1. Meine Schwester liebt Blumen. Моя сестра любит цветы.

2. Er will die Moskauer Universität absolviert haben. Он утверждает, что окончил Московский университет.

3. Sie bekam Heimweh. Она затосковала по дому.

4. Um 17 Uhr ist bei uns Feierabend. Мы кончаем работать в 17 часов.

Как мы видим, степень семантико-структурного сходства / несходства ИТ и ПТ в приведенных примерах определяется различием возможностей немецкого и русского языков. Где-то исходное содержание может быть перевыражено аналогичными лексическими единицами и грамматическими средствами ПЯ, а где-то нет. Поэтому в одних случаях перевод в текстуальном отношении ближе к оригиналу, а в других — дальше от него.

Однако семантико-структурные отступления перевода от оригинала объясняются не только этим. В некоторых случаях, когда у переводчика есть объективная возможность «скопировать» исходный текст, он этого не делает.

32 2 Зак. ⁵¹⁸ 33

Сравните:

1. Die Mutter musste ihn immer ermahnen, doch vernünftiger ^[15] zu essen, damit er auch Genuss davon habe. {Bredel W. Die Söhne)

Мать постоянно напоминала ему, что надо есть медленнее, ведь эдак он и вкуса еды не почувствует. (Бредель В. Сыновья. Перевод Горкиной И. и

Розенталь Р.)

2. Johann bestellte neue Krüge. „Ich merk schon was!' ¹ rief Pauline lachend. (Bredel W. Die Väter)

— Еще по кружке пива? — предложил Иоганн. У меня уже голова кружится, — воскликнула, смеясь, Паулина. (Бредель В. Отцы. Перевод Горкиной И. и Розенталь Р.)

В первом примере переводчики передали немецкое прилагательное vernünftiger («разумнее») русским прилагательным медленнее. Налицо явная трансформация семантики. Зачем она понадобилась?

В русской речи достаточно часто употребляется словосочетание

«разумно питаться». Оно означает: не есть жирного, потреблять больше овощей, меньше мучного, сладкого и т. п. Скорее всего, таким же образом интерпретирует русский читатель и выражение «есть разумнее». Поэтому в контексте сцены, описываемой в романе «Сыновья», дословно точный перевод вызвал бы у нашего читателя неадекватную реакцию (непонимание, недоумение и т.д.).