Технология перевода (стр. 11 из 73)

Сравните:

1. Der Wachtmeister... schlenkerte das bestiefelte Bein, beugte sich hinab,druckte mit dem Daumen auf das Oberleder. „Die sind wieder/ert beisammen...". {Frank L. Die Räuberbande)

Полицейский... потряс обутой ногой, нагнулся, помял большим пальцем кожу.

— Опять как новенькие... {Франк Л. Шайка разбойников)

2. Der Glasermeister hob die Faust. Der Wirt sprang dazwischen. „Ruh jetzt!..

Macht euer Sach woanders aus..." {Frank L. Die Räuberbande) Стекольщик размахнулся кулаком. Но между ними встал хозяин.

— Теперь баста!.. Счеты сводите в другом месте. {Франк Л. Шайка разбойников)

При переводе выделенных мест переводчик сделал существенные поправки на узус. Он использовал для перевода не ближайшие семантические соответствия ¹, а те выражения, которые согласно русской речевой традиции употребляются в соответствующих ситуациях.

Расхождение преинформационных запасов носителей ИЯ и ПЯ

Как уже отмечалось, отправитель строит свой текст в расчете на определенную предварительную информированность адресата текста о предмете сообщения. Если такой расчет ошибочен и адресат предполагаемой преинформацией^[18] не располагает, коммуникация может не состояться, поскольку адресат, возможно, попросту не поймет, о чем идет речь.

¹ Такими ближайшими семантическими соответствиями могли бы быть для первого случая: «Они прочно скреплены», «Они снова целые»; а для второго: «Решайте свои,дела в другом месте».

Что касается перевода, то для него характерно, что нередко исходный текст рассчитан на информацию, которой располагают носители ИЯ, но не носители ПЯ. Это обстоятельство должен учитывать переводчик и вносить в свой перевод соответствующие ниверирующие поправки. Сравните:

Der Blackout einundsechzig war wie eine Explosion. {Karau G. Go oder Doppelspiel im Untergrund)

Сюрприз шестьдесят первого, когда была закрыта граница между Восточным и Западным Берлином, был подобен взрыву. {Карау Г. Двойная игра)

Расхождения лингвоэтнического характера между носителями

ИЯ и носителями ПЯ в части предварительной информированности по теме общения могут носить культурно-исторический или актуально-событийный характер. Так, когда А. С. Пушкин в своем знаменитом стихотворении «Памятник» написал: «Вознесся выше он главою непокорной Александрийского столпа», он рассчитывал на то, что русский читатель знает о монументе, связанном с именем царя Александра I. Только знание этого факта позволяет понять «скрытый» смысл сказанного: слава поэта может быть выше славы царей. Здесь смысл поэтического высказывания базируется на преинформации культурно-исторического плана.

С такого рода преинформацией приходится иметь дело и переводчику.

Сравните:

Er sprach vom Risiko, und ich sah das Menetekel an der Wand. {Karau G. Go...)

Он говорил о риске, а я видел на стене те самые слова, которые были начертаны в царском дворце невидимой рукой и предрекали Вавилону гибель. {Карау Г. Двойная игра)

В данном случае автору перевода пришлось найти вариант,

«расшифровывающий» малоизвестное русскому читателю понятие Menetekel.

На преинформации актуально-событийного характера построены многие газетные материалы. Так, к примеру, одна из статей газеты «Московский комсомолец» от 29 июня 1995 года называется: «Степашин, где Басаев?»; подзаголовок: «Дай ответ, пока не уволили». Статья начинается фразой: «Шамиль Басаев сбежал в Пакистан, — заявил почтенный Аркадий Вольский».

В статье не говорится о том, кто такой Басаев, почему он сбежал в Пакистан, кто такой Вольский и кто Степашин, а также почему Степашин должен установить, где Басаев. Однако речь в газетном материале идет об очень актуальных, «горячих» событиях, и поэтому автор статьи небезосновательно считает, что все упомянутые им лишь вскользь реалии хорошо известны читателю газеты.

43

Однако у иностранного читателя иные интересы, и его волнуют совсем другие события. Поэтому он едва ли столь же хорошо, как мы, информирован о том, что происходит в России. И при переводе такого рода приходится учитывать дифференциал преинформационных запасов

Нередко для нивелирования преинформационного неравенства используются примечания переводчика в скобках и сносках. Но в тех случаях, когда исходный текст целиком построен «на местной почве» (локальных событиях и реалиях), встает вопрос о целесообразности перевода вообще. В этих случаях целесообразнее может оказаться пересказ, позволяющий обойтись без многочисленных примечаний переводчика.

Итак, основными факторами лингвоэтнического барьера являются расхождения коммуникативных компетенций носителей ИЯ и носителей ПЯ в части языковых систем, норм, узусов и преинформационных запасов. Важнейшим этапом процесса перевода является перевыражение содержания ИТ средствами системы ПЯ.

Иногда для достижения равноценности регулятивного воздействия бывает достаточно наипростейшего, «прямого перевыражения». В результате получается перевод, текстуально наиболее близкий к оригиналу. Но нередко требуются еще и «поправки» на норму, узус и преинформационный запас носителей ПЯ. Тогда переводчик прибегает к трансформациям. Иначе говоря, причинами переводческих трансформаций являются расхождение языковых норм, узусов и преинформационных запасов носителей ИЯ и носителей ПЯ.

Из всего сказанного выше о переводческих трансформациях и из приведенных примеров явствует, что степень семантико-структурного сходства оригинала и перевода резко колеблется от одного конкретного случая к другому: от перевода «слово в слово» до перевода, «мало похожего» на оригинал. Переводчик должен ощущать «шкалу» этих колебаний и понимать их природу.

Контрольные вопросы

1. Как вы понимаете такие термины, как «привходящие», «индивидуально-личностные» и «лингвоэтнические составляющие коммуникативной компетенции»? Какие из них не учитываются в переводе и почему?

2. Какие факторы лингвоэтнического барьера вам известны? Раскройтепонятия системы, нормы языка, узуса, преинформационного запаса, являющегося предпосылкой для коммуникации.

3. Как приходится преодолевать расхождение языковых систем, норм,узусов, преинформационных запасов? Приведите примеры переводов и оригиналов. 44

1.7. МЕРА ПЕРЕВОДЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ

Центральное место в тематике переводческих трансформаций занимает вопрос о мере их необходимости и допустимости. Как показывает анализ переводческой практики, случается, что трансформации отсутствуют там, где они необходимы, они также могут быть недостаточны или чрезмерны, либо вообще излишни, т. е. применены там, где можно было обойтись и без них. Актуальность и традиционность этой тематики отражены в таких двух старых и популярных переводческих понятиях, как «буквализм» и «вольность».

Буквализмы в тексте перевода — это те его места, которые являются результатом того, что переводчик не произвел необходимую трансформацию и перевел слишком близко к исходному тексту. Поскольку буквализмы — результат несостоявшейся поправки на новую коммуникативную компетенцию, они в той или иной мере затрудняют восприятие ПТ. Сравните:

„Gleich bei seinem ersten Besuch in unserem Hause", schrieb Max Born, „brachte Einstein seine Geige mit, um Violin-Sonaten zu spielen. Meine Frau, die er nicht kannte, begrüßte er mit Worten: „Ich höre, Sie haben gerade ein Junges

gekriegt." {Herneck F. Albert Einstein)

Уже при первом посещении нашего дома, — писал Макс Борн, — Эйнштейн притащил с собой свою скрипку, чтобы сыграть со мной несколько скрипичных сонат. Мою жену, с которой он не был знаком, он приветствовал словами: «Я слышу, у вас как раз появился младенец!» (Гернек Ф. Альберт Эйнштейн)

Этот буквальный перевод реплики Эйнштейна вызывает представление, что гость, впервые перешагнувший порог дома своего друга, узнает о рождении ребенка только в момент своего прихода («Я слышу... как раз...»). Даже напрашивается недоуменный вопрос: может быть об этом гость узнал по крику только что родившегося младенца? Основная причина недоумения — буквальный перевод Ich höre — я слышу. В контексте высказывания такой перевод противоречит норме русского языка. В отличие от немецкого языка (сравните: Ich höre, du bist krank. Ich höre, dass er morgen kommt) настоящее время глагола в русском языке не может иметь значение предшествования моменту речи, поэтому при чтении перевода складывается впечатление, что фраза о ребенке произнесена в тот момент, когда произнесший ее узнал о его существовании. Перевести, конечно же, следовало: Я слышал... и было бы совсем хорошо, если бы вторая часть фразы была переведена в соответствии с тем, как принято у русских говорить в аналогичных ситуациях. Например:

Я слышал, вас можно поздравить с новорожденным.

Порой буквализмы грубо искажают саму суть высказывания.

45

Сравните:

Wagen fürAppel und Ei einsteigern und Profit teilen. {Remarque E.M. Drei Kameraden)

Пустим машину в обмен на яблоки и яйца, а прибыль поделим. {Ремарк Э. М. Три товарища)

В данном случае переводчик буквально перевел образное выражение fürAppel (Apfel) und Ei, которое означает «по дешевке, почти задаром».

Чаще всего буквализмы ведут к нарушению узуса. Это вызывает у потребителя перевода ощущение неестественности речи:

1. Die Mutter des Physikers... war die Tochter eines Getreidehändlers, der es zu ansehnlichem Wohlstand gebracht hatte. (Herneck F. Albert Einstein)

Мать физика... была дочерью торговца зерном, который добился приличного состояния. (Гернек Ф. Альберт Эйнштейн)

2. Bis in seine letzten Lebensjahre ist Einstein ein leidenschaftlicher Raucher gewesen. (Ebenda)

До самых последних дней жизни Эйнштейн оставался страстным курильщиком. (Там же)

В соответствии с русским узусом следовало бы перевести: в первом случае — сколотил приличное состояние, во втором — заядлым курильщиком.