Сладкая власть феромонов (стр. 1 из 3)

Кандидат биологических наук А. Марголина

Представьте, что вы голодны — не так чтобы очень сильно, но мысль о еде всё настойчивее вас посещает. И вдруг доносится восхитительный аромат чего-то жареного. Моментально, словно кто-то нажал невидимую кнопку, рот наполняется слюной, желудок „подаёт голос“, а чувство голода становится нестерпимым. Проследить связь между запахом и физиологической реакцией (слюноотделение, выделение желудочных соков) в данном случае несложно, однако стоит убрать запах (вернее, осознанную регистрацию запаха), и всё происходящее станет совершенно непонятным.

Наверное, каждый может вспомнить случаи, когда запахи оказывали влияние на наши решения (например, есть или не есть творожок, залежавшийся в холодильнике), настроения (ох, эти запахи весны), предпочтения (запах пота или несвежей одежды сводит на нет всё обаяние собеседника) и даже самочувствие (разболевшаяся от запахов цветов голова). А между тем до недавнего времени учёные уделяли мало внимания исследованиям обоняния у человека, считая нос гораздо менее важным органом чувств, чем глаза или уши. В существование же у человека феромонов — веществ, управляющих поведением практически всех известных животных, включая млекопитающих, насекомых, рыб и рептилий (до сих пор нет полной уверенности насчёт птиц), и подавно верили единицы. Согласно господствующей в науке точке зрения феромоны утратили своё значение в процессе эволюции человека, поэтому производство этих веществ и реакции на них остались в далёком „животном“ прошлом. Однако в последние годы отношение к обонятельному анализатору человека стало меняться — появились веские основания утверждать, что роль обоняния в нашей жизни до сих пор была незаслуженно занижена. Соответственно пришлось пересмотреть и отношение к человеческим феромонам.

Всё началось с мотыльков

В XIX веке французский натуралист Жан-Анри Фабр обнаружил, что самка мотылька Saturnia pavonia может привлечь десятки самцов мотыльков в комнату, где она находится. Фабр предположил, что самка посылает самцам какие-то химические сигналы, которые человек не может уловить, однако проверить его предположение в те времена никто так и не смог.

Лишь в конце 50-х годов XX века группе немецких учёных под руководством Адольфа Бутенандта удалось экстрагировать секрет желёз самок бабочек шелкопряда (Bombyx mori), разобрать его на составные компоненты методом хроматографии и показать, что лишь на одно из полученных веществ самец реагирует так же, как на присутствие самки (трепетанием крыльев). Чтобы получить 6 граммов этого вещества, потребовалось 500 тысяч бабочек.

В 1959 году энтомологи Питер Карлсон и Мартин Лушер предложили называть феромонами (от греческого pherо — несу и hormао — возбуждаю) вещества, которые животное какого-либо вида выделяет в окружающую среду и которые вызывают определённые поведенческие или нейроэндокринные реакции у другого животного того же вида. Термин прижился и стал весьма распространённым не только в научной, но и в популярной прессе.

Чтобы понять, что же такое феромоны, можно вспомнить о гормонах. Гормоны — это химические вещества, которые словно связывают в единое целое весь организм, обеспечивая быстрый обмен информацией между его частями. Ту же самую роль играют и феромоны, только их задача — связывать индивидуумов, принадлежащих к одному и тому же виду животных, в пары, семьи и сообщества. Изначально феромоны, по определению, считались видоспецифичными сигналами. Сейчас наблюдается тенденция к расширению взгляда на феромоны, и к их семейству нередко причисляют любые вещества, задействованные в „химическом“ общении животных.

К настоящему времени уже открыты феромоны рептилий, рыб и млекопитающих (в том числе приматов). Но, конечно, самый интригующий вопрос — существуют ли человеческие феромоны?

Далеко ли мы ушли от животных?

У животных власть феромонов очень сильна, так как в их ведении находятся реакции, обеспечивающие выживание вида: воспроизведение, забота о потомстве, единство и взаимодействие группы. В частности, самцам и самкам всех животных, размножающихся половым путём, именно феромоны позволяют находить друг друга и вступать в сексуальный контакт. Насколько хорошо действует химическая сигнализация, управляющая брачным поведением животных, можно убедиться, понаблюдав за поведением кобеля, который готов мчаться по „горячему следу любви“, невзирая на все попытки хозяина удержать его. Однако получить такую же очевидную реакцию человека на какой-либо запах не удалось ни одному экспериментатору. Почему?

Скорее всего, трудности в исследовании феромонов человека вызваны тем, что на всём протяжении развития человеческих сообществ делалось всё возможное, чтобы подавить инстинктивные реакции людей на запахи. Согласитесь, что от любви и так много неприятностей, когда она возникает не там, где ей положено, связывая людей, которые не должны были быть вместе. Так что позволять запахам включать необоримые страсти нельзя ни в коем случае, хотя очевидно, что время от времени это всё-таки происходит. Кроме того, реакция человека на запах зависит от того, какие воспоминания этот запах вызывает и насколько силён контроль сознания над инстинктивными реакциями, что окончательно запутывает исследователей, пытающихся анализировать результаты экспериментов. Поэтому не стоит удивляться, что науке пока больше известно о феромонах насекомых, рептилий и млекопитающих, нежели о феромонах человека. И всё же, комбинируя знания, полученные в ходе исследования поведения животных, с уже известными фактами о влиянии запахов на человека, можно придти к интересным заключениям.

Немного о природе мужчин

Один из наиболее хорошо изученных феромонов млекопитающих — андростенон, метаболит мужского полового гормона тестостерона. Андростенон содержится в моче и слюне кабанов (боровов), а также… в моче и поте мужчин.

На роль человеческих феромонов претендуют некоторые производные стероидных гормонов. Например, андростенол и андростенон , которые могут образовываться из мужского полового гормона тестостерона.

У свиней андростенон вызывает необоримое желание совокупляться — самка призывно выгибает спину как в присутствии борова, благоухающего андростеноном, так и вдохнув запах андростенона, разбрызгиваемого из флакона. А вот результаты экспериментов по изучению влияния запаха андростенона на женщин гораздо скромнее: некоторым исследователям удалось показать, что женщины чаще садятся на сиденья, обрызганные андростеноном, или что они оценивают фотографии мужчин, опрысканные этим веществом, более благожелательно, чем ничем не пахнущие фотографии, однако никакого сексуального желания (по крайней мере, в лабораторных условиях) андростенон у женщин не вызывал.

И между тем случайность ли, что потовые (точнее, особая разновидность потовых желёз, апокриновые железы) и сальные железы кожи человека обильно выделяют различные метаболиты тестостерона, родственные андростенону? И случайность ли, что наиболее активно сальные и апокриновые железы начинают работать в пору полового созревания, когда человеку по сценарию, составленному природой, надо начинать подыскивать себе партнёра, а также во время сексуального возбуждения и эмоционального подъёма? И как объяснить, что в поте мужчин андростенола (вещества, похожего на андростенон) содержится в 50 раз больше, чем в поте женщин?

Сейчас учёные „подозревают“ в причастности к феромонам ряд веществ, получающихся при бактериальном разложении тестостерона и других половых гормонов. Однако никто пока не знает, какое вещество является „самым главным“ феромоном любви и реагирует ли человек на отдельные вещества или на совокупность определённых веществ. Тем не менее андростенон, андростенол и родственные им вещества уже входят в состав коммерческих препаратов на основе „химически чистых феромонов человека“.

Чем привлекательна женская грудь?

Другая группа феромонов млекопитающих, которую также исследовали достаточно подробно, — феромоны материнской любви. Здесь наиболее интересные эксперименты были проведены на крольчихах.

Взаимоотношения крольчихи с её детенышами можно назвать деловыми — всего 5–7 минут в день тратит она на кормление новорождённых, а на всё оставшееся время суток бросает их на произвол судьбы.

В молоке крольчихи содержится низкомолекулярное вещество 2-метилбут-2-еналь (2МВ2). Именно оно служит феромоном, который помогает новорождённым крольчатам отыскать сосок матери-крольчихи.

Чтобы выжить, новорождённым приходится быть расторопными — нужно сразу понять, где находится источник пищи, и успеть к „раздаче“, прежде чем более сильные братья и сёстры займут все лучшие места. В этом нелёгком деле крольчатам помогают феромоны.

Исследователи, решившие разобраться в поведении крольчат, проявили немалую изобретательность, планируя эксперимент. Во-первых, они проанализировали молоко крольчихи с помощью газовой хроматографии. Далее цельное молоко и его ингредиенты были предложены новорождённым крольчатам для обнюхивания. Учуяв запах молока, крольчата поворачивали головы и делали попытки схватить образец ртом. И точно такую же реакцию вызывал один из низкомолекулярных компонентов молока, вещество 2-метилбут-2-еналь (2МВ2). Это вещество и стало кандидатом на роль искомого феромона.

Чтобы доказать, что 2МВ2 пробуждает инстинктивные реакции (поиск соска и сосание), крольчат отняли у матери сразу после рождения, до того как она успела облизать их и предложить им молоко. Таким образом, исследователи исключили возможность запоминания новорождёнными запаха сосков. И даже в этом случае крольчата автоматически поворачивали головы и хватали стеклянную палочку, смазанную либо молоком, либо 2МВ2.