Гендер, таким образом, является одним из способов социальной стратификации общества, который в сочетании с такими социально-демографическими факторами, как раса, национальность, класс, возраст организует систему социальной иерархии.
Сущностью конструирования гендера является полярность и противопоставление. Гендерная система как таковая отражает асимметричные культурные оценки и ожидания, адресуемые людям в зависимости от их пола.
Но в течение столетий все, определяемое как “мужское” или отождествляемое с ним, считается позитивным, значимым и доминирующим, а определяемое как “женское” — негативным, вторичным и субординируемым.
Феминизм (от femina - женщина) – возникшее в XVIII веке женское движение, боровшееся за устранение дискриминации женщин и уравнивание их в правах с мужчинами. Теоретической основой теории феминизма в XIX в., как это показано в обстоятельном историографическом обзоре А.А.Костиковой, стала философия и социология марксизма (Костикова, 2003). Однако толчок развитию исследований, которые теперь называются гендерными, дала мощная волна женского движения на Западе конца 1960-х – начала 1970-х годов. «Радикальные феминистки вводят в оборот противопоставление "патриархального" современного общества, построенного по закону господства силы, по принципам властного доминирования - по мужским принципам - обществу идеальному, не иерархичному… В понимании возможности достижения такого общества радикальные феминистки расходятся, однако все они считают, что именно женщины должны реализовать свое видение общества будет ли это вместе с мужчинами, или отдельно от них» [Костикова, 2003]. Феминизм, а точнее неофеминизм приобрел теперь глобальный характер, и феминизм критикует современное общество как принципиально не способное осуществить идею равноправия полов. Теория неофеминизма, освобождаясь от крайностей радикального феминизма, фактически становится теорией гендера.
Теоретики феминизма подчеркивают, что ассиметрия во взаимоотношениях полов пронизывает все сферы жизни, начиная с политической и заканчивая сексуальной, и объясняется это прежде всего биологическими характеристиками пола, прежде всего ответственностью женщин за репродуктивную функцию. Работы, как правило, представительниц этого направления феминизма делают акцент на традиционной бинарной оппозиции биологических полов - мужского и женского. Такое революционное возвращение к традиционному пониманию женского вопроса, подчеркивает Костикова, простое смещение положительной оценки с традиционного мужского на женское, что вызвало к жизни волну уже либерального феминизма. Последний предложил в качестве нового реального объекта социальной борьбы борьбу со стереотипами, мешающими реализовать добытые на предыдущем этапе феминистского движения права. К таким правам относили равное представительство в органах власти, равные права на образование, реформирование трудового законодательства и т.д.
В конце 1960-х -1970-х г.г. стало ясно, что подход "просто добавить женщину", механически включить в исследования также данные о второй половине рода человеческого, был недостаточным, поскольку ни одна из традиционных дисциплин не была в состоянии предоставить полноценное понимание жизни. Знаковым явлением в теории феминизма стала книга Симоны де Бовуар «Второй пол», положившая начало многим неофеминистским исследованиям. Их подробная характеристика дана в историографическом обзоре Г.А.Брандт, на котором мы остановимся более подробно. В них подчеркивается связь современных теорий с традициями самых разных научных направлений прошлого, прежде всего психоанализа, опосредованного теориями феминизма как основы и начального этапа гендерологии.
Г.А. Брандт дифференцирует феминистских исследовательниц по трем группам, каждая их которых отражает свой взгляд на женскую проблематику:
«Различия в феминистских подходах к рассмотрению «природы женщины» связано со многими причинами, в частности с использованием разных исследовательских технологий: марксистского анализа, феноменологического, психоанализа, дискурсивных практик, которые дают основание для расстановки разных акцентов в процессе изучения формирования женского опыта бытия в современном мире. Однако главной целью феминистских исследований природы женщины является снятие пресловутой дихотомии «женщина - природа, мужчина - культура» (безраздельно господствующей в историко-философской антропологической традиции) и определение прежде всего ее культурных потенций» [Брандт, 2003].
Поэтому в основу типологического анализа проблемы кладется определение авторами тех историко-культурных перспектив, с которыми связывается реализация «женского» в социальном пространстве. Исходя из данного основания, можно, по мнению Г.А. Брандт, выделить три основные позиции - три группы авторов, высказывающихся по данной проблеме.
Первую группу она репрезентует под названием «Женщиной не рождаются…» (начало известного высказывания Симоны де Бовуар). Г.Брандт поддерживает тех, кто ставит под сомнение существование какой-то особой женской природы за пределами физиологии вообще и прямо утверждают, что любые рассуждения на тему женской природы есть уже проявление интеллектуального сексизма, поскольку женщину с ее особой природой просто «придумало» для своего удобства маскулинно ориентированное общество. На самом же деле женщина наделена такими же способностями и может выполнять все те социальные и культурные функции, которые всегда считались прерогативой только мужчин, а женская способность к деторождению не должна быть базисной основой социальной и культурной дискриминации женщин.
Вторая группа авторов, к анализу работ которых обращается Брандт, придерживается концепций, которые объединены под названием “Природа женщины – «не есть абстракт, присущий отдельному индивиду»”. Они считают, что, несмотря на то, что природа женщины, действительно детерминирована не биологически, а социально - факт этот нисколько не отрицает ее природного существования. Она несет в себе «совокупность общественных отношений». В этом русле и рассуждают теоретики феминизма данного направления, прямо указывая на свое методологическое родство с теорией Маркса. Авторы, представляющие рассматриваемую позицию, отстаивают идею «второй природы» женщины. Этой проблеме посвящена статья Нэнси Холмстром «Имеет ли женщина особую природу?» (Califirnia State University, 1986), которая начинается с обсуждения самого понятия «природа». Она считает анахронизмом «традиционные концепции, которые строятся по принципу контраста между природой и обществом» после тех открытий, которые в этой области сделал К. Маркс: «Маркс страстно отвергает возможность зафиксированной, трансисторической человеческой природы. Нет трансисторической человеческой природы, а есть исторические формы ее существования. Этот подход может быть применен и к отдельным социальным группам, таким как мужчины и женщины. И тот вид деятельности, который выполняли женщины в большинстве социальных организмов, т.е. воспитание детей и все, что связано со сферой поддержания дома и семьи, и сформировал женскую природу с ее специфическими познавательно-аффективными структурами» [Цит. по: Брандт, 2003].
Выделяется и третья позиция - «Анатомия женщины – не судьба, но источник», представители которой видят источник своеобразия женской природы собственно в особенностях ее телесного переживания жизни . Авторы, работающие в русле данной тенденции считают, что утверждение будто человеческий разум и тело представляют собой два различных вида существования, которые только случайно связаны друг с другом, отношение к биологии, как к просто бремени для женщин - неверно. С их точки зрения человеческое сознание не может быть абсолютно абстрагировано от телесности. Если что-нибудь женское по-настоящему ценилось в предшествующей культуре, так это ее тело - женское тело всегда было рассматриваемо прежде всего как материнское, или в другой своей ипостаси, оно было предметом восхищения, источником вдохновения художников , поэтов и т.п. - именно тело оказывалось базисной основой дискриминации женщины. Брандт ссылается на Дж. Купферман (London, 1981), которая замечает, что всегда в мифологии, теологии, языке имели место две противоположные идеи: с одной стороны, «женское тело есть нечто «нечистое» (кровоточащее), нечто испорченное и развращенное, опасное для мужчины, «ворота дьявола»; с другой - как мать, женщина есть нечто святое, чистое, асексуальное; и физическое основание материнства - тоже самое тело, нечистое и опасное, есть ее единственная судьба и оправдание в жизни» [Kupferman J. The Mistaken Body. A Fresh Perspective of the Women’s Movement. London, 1981]. К этому обзору можно добавить имена исследовательниц - последователей неопсихоанализа Фуко, Лакана, с одной стороны, и постструктурализма - с другой. Добавим также, что неопсихоанализ, соединивший в себе традиции фрейдизма и марксизма, особое внимание уделял положениям Фрейда, на что обратила особое внимание И.Жеребкина как соавтор «Введения в гендерные исследования» (2001). Она отмечает, что основоположник психоанализа Зигмунд Фрейд анализирует отношения полов (гендерные отношения) в контексте семейных взаимоотношений, где женщине отводится второстепенное (по значимости) и зависимое место. Этот известный тезис подвергается особой критике в феминистских исследованиях… Однако именно Фрейд установил, что гендерные различия не являются данными от рождения, а сформированными на стадии «комплекса Эдипа», когда идет процесс сексуальной идентификации индивида. Именно данное положение вводит в современную культуру феномен женского как один из центральных, и гендерная теория говорит о первопричине укоренившегося уклада в социуме, а не исходя из психосексуальных характеристик женщины [Жеребкина, 2001].