Печать запустения на старой помещичьей усадьбе в рассказе "Дом с мезонином", где от былого богатства сохранились только дом с мезонином да темные аллеи в парке – и жизнь владельцев усадьбы стоится по-новому: навсегда уходит отсюда прелестная Мисюсь; ее старшая сестра Лида становится учительницей и гордится тем, что "живет на собственные деньги".
С иронией изображает Чехов, как в разорившиеся дворянские усадьбы входит новый хозяин – купец, предприниматель, для которого имение было уже не родовым углом, а прежде всего собственностью. Приобретение усадеб было самоцелью, собственная усадьба, "собственный крыжовник" заслоняли от человека весь остальной мир, делали его рабом собственности.
Полна мелиховских впечатлений и последняя пьеса Чехова "Вишневый сад", представляющая собой идейное и художественное завершение всего творческого пути писателя.
В Мелихове и по соседству с Мелиховым было много дворянских усадеб, которые, переходя из рук в руки, постепенно на глазах Чехова приходили в упадок. Эти конкретные факты мелиховской жизни во многом дополнили и углубили прежние наблюдения писателя над этим явлением русской дореволюционной жизни.
Пьеса "Вишневый сад" была создана А.П. Чеховым в 1903 г., спустя четыре года после отъезда из Мелихова. Однако чувствуется, что основные социальные мотивы пьесы – банкротство дворянско-помещичьей России, разорение дворянских гнезд и переход их в руки представителей промышленного капитала – связаны в творческом сознании писателя и с мелиховскими впечатлениями.
"Вишневый сад" – последняя законченная пьеса А.П. Чехова. Замысел автора, по его собственному утверждению, заключался в том, чтобы высмеять "недотепистость" основных действующих лиц. Чехов обрушивает целую лавину едких насмешек почти на каждого из них. Даже современниками писателя "Вишневый сад" воспринимался по-разному. Знаменитый драматург Станиславский, вместо создания "комедии, местами даже фарса", представил пьесу как "тяжелую драму" русской жизни, что сильно противоречило замыслам автора. Чехов говорил: "Я же комедию написал! Что же вы сделали слезливую драму".
Такова сила таланта, который каждым словом говорит больше, нежели собирался сказать, каждым взглядом видит больше, чем может высказать.
Гаев "прожил все свое состояние на леденцах". Его любимые выражения – "Желтого в угол! Дуплет в середину! " – проскальзывают через слово, демонстрируя нам основной смысл и пристрастие его жизни. Раневская сорит деньгами направо и налево, в то время как сама увязла в долгах. Однако любовь к родовому имению роднит и одухотворяет этих легкомысленных, непрактичных людей.
Мысль об изменениях в родной усадьбе для них непереносима, даже под угрозой утраты этой усадьбы:
"Любовь Андреевна. Вырубить? Милый мой, простите, вы ничего не понимаете. Если во всей губернии есть что-нибудь интересное, даже замечательное, так это только наш вишневый сад.
Лопахин. Замечательного в этом саду только то, что он очень большой. Вишня родится раз в два года, да и ту девать некуда, никто не покупает.
Гаев. И в "Энциклопедическом словаре" упоминается про этот сад"[10].
Гаев и Раневская часть прошлого, люди, которые не смогли или не захотели приспособиться к действительности нового мира. Они смогли сохранить в себе некоторые черты людей уходящего мира: доброту, отзывчивость, честность, прямоту. Они способны на высокие чувства, на страдания.
Ни Гаев, ни Раневская совершенно не умеют вести хозяйство, они умеют только тратить и их имение собираются продать за долги. Они тяжело переживают возможную потерю имения: "… я люблю этот дом, без вишневого сада я не понимаю своей жизни, и если уж нужно продавать, то продавайте и меня вместе с ним". Предложение Лопахина "вишневый сад и землю по реке разбить на дачные участки и отдавать потом в аренду под дачи" отвергается, причем отвергается людьми сугубо непрактичными, не представляющими даже приблизительно цену своему имению. И Гаев, и Раневская совершенно единодушны в том, что предложение Лопахина совершенно неприемлемо и отказываются от него, хотя это, несомненно, принесло бы огромную прибыль и помогло бы расплатиться с долгами.
Ведь утрата вишневого сада, символа красоты и особого, неповторимого мира русского дворянства – утрата самих себя, таких, какие они есть. Новый сад, приносящий доход под ловким управлением, потребует труда и самоотдачи, и в нем не будет места для воспоминаний о прошлом. Путь Левина не под силу Гаеву.
Провозвестник новых идей, Трофимов, выговаривает Ане: "Подумайте, Аня: ваш дед, прадед и все ваши предки были крепостники, владевшие живыми душами, и неужели с каждой вишни в саду, с каждого листка, с каждого ствола не глядят на вас человеческие существа, неужели вы не слышите голосов... Владеть живыми душами – ведь это переродило всех вас, живших раньше и теперь живущих, так что ваша мать, вы, дядя, уже не замечаете, что вы живете в долг, на чужой счет, на счет тех людей, которых вы не пускаете дальше передней... Мы отстали, по крайней мере, лет на двести, у нас нет еще ровно ничего, нет определенного отношения к прошлому, мы только философствуем, жалуемся на тоску или пьем водку"[11].
Однако то новое, что провозглашает Петя, придет только с гибелью вишневого сада. Петя и Аня равнодушны к его судьбе – из-за лени и непрактичности матери Аня так и не ощутила себя частью родового гнезда, упадок усадьбы Раневской произошел не тогда, когда имение продали, а много раньше.
В отличие от Гаева и Раневской, Симеонов-Пищик, тоже помещик, смог приспособиться к реалиям новой жизни. Он получил прибыль с железной дороги, которая прошла по его территории, затем сдал часть своего имения в аренду на двадцать четыре года. Фактически, для Пищика предложение англичан об аренде земли означает то же, что предложение вырубить вишневый сад и построить на его месте дачи для Гаева и Раневской. Но Симеонов-Пищик поступается своими принципами и отдает участок в аренду. Финансовые трудности, опасения за судьбу дочери, огромные долги лишают его образ какого-либо романтизма, он, хоть бестолково и неумело, но все же прагматичен.
Если Симеонов-Пищик сумел приспособиться к новой жизни, то Лопахин научился управлять ею. У него есть врожденное чутье предпринимателя, которое становится незаменимым качеством в новом мире. Лопахин – человек с сильным характером, он весьма предприимчив. Но это не прохвост Рябинин, обобравший Облонского и презираемый Левиным. Лопахин искренне жалеет бестолковых хозяев имения, пытается помочь им. Он прекрасно сознает, насколько далек он от духовной жизни обитателей поместья: "Отец мой, правда, мужик был, а я вот в белой жилетке, желтых башмаках. Со свиным рылом в калашный ряд... Только что вот богатый, денег много, а ежели подумать и разобраться, то мужик мужиком... Читал вот книгу и ничего не понял. Читал и заснул"[12].
Лопахин покупает сад и вырубает его, но чувства его к этому имению, "... где его дед и отец были рабами", все же не только прагматичны. Лопахин – это то спящее зерно будущей аристократии, которому не дано было прорасти. Следующее поколение Лопахиных, как мне кажется, насадило бы новый сад – и, может быть, научилось бы вялить и сушить вишню, так, чтобы зарабатывать на ней большие деньги.
Итак, "Вишневый сад" рисует нам широкий спектр мыслей и чувств людей разного возраста и происхождения, ставших свидетелями гибели прекрасной усадьбы, дивного вишневого сада. Почему так различна их реакция? Для каждого из них вишневый сад – личная проблема и переживание. Поэтому очевидно, что судьба усадьбы, судьба того мира, который как раз тогда, когда Чехов писал пьесу, уходила безвозвратно, небезразлична лишь тем, кто в силу духовной незрелости и непрактичности не могут восстановить и любовно сохранить то, что им дорого.
Возможно, это различие в восприятии обстоятельств упадка усадебного быта и обусловило различие в восприятии пьесы современниками. Те, кто были равнодушны, не ощущали поэзии усадебного быта – восприняли пьесу как комедию, насмешку над вырождающейся аристократией. Те, кто подобно Левину, сожалел о "разорении по невинности", кто был обеспокоен судьбой русского дворянства и вообще судьбой России – увидел в пьесе нечто большее, чем собирался показать автор.
Современному человеку, часто больному ностальгией о том ушедшем "золотом веке" русской культуры, трудно увидеть комизм в гибели вишневого сада. Усадебный быт, с той особой пространственно-временной структурой, которая обусловила становление уникальной усадебной культуры, манит современного человека, уставшего от суеты города. Может, потому так популярны сейчас экскурсионные туры по старинным усадьбам.
Все рассмотренные выше произведения широко известны и являются классикой русской литературы. Однако в последнее время мы узнаем новые имена, которые за семьдесят лет советской идеологии были вычеркнуты из русской литературы. Одним из ярких, исконно русских литературных талантов был Иван Шмелев. Несмотря на то, что по происхождению он далек от усадебного быта, в своем творчестве он затронул все стороны русской действительности, и немалое значение в своем творчестве он отвел русской усадьбе.
И.С. Шмелев родился в Москве, в Кадашевской слободе 21 сентября (3 октября) 1873 года, в семье подрядчика. Еще в ранней юности страсть к "сочинительству" стала для Шмелев необоримой. И некую светлую побудительную роль, безусловно, сыграл А.П. Чехов (очерки 1934 года "Как я встречался с Чеховым"). Образ его легкой, но незабываемой тенью вошел в память гимназиста. Случайные встречи через много лет стали казаться Шмелеву судьбоносными в выборе пути писателя-страдальца, заступника народного.