Роль пейзажа в романе М.Булгакова "Мастер и Маргарита" (стр. 4 из 4)

Вот мастер и Маргарита уже подняты к иной жизни и летят над Москвой: «Они летели над бульваром, видели, как фигурки людей разбегаются, прячась от дождя. Они пролетели над городом, который уже заливала темнота. Над ними вспыхивали молнии. Тогда только хлынул дождь. Они снизились... то освещаясь молниями, то пропадая в серой пелене. Они вошли к Иванушке, во время грохота и воя грозы (с.368). Иванушка сел на постели, оглянулся тревожно, даже простонал. Гроза бушевала всё сильнее и, видимо, растревожила его душу» (с. 370). Катастрофа грозы у М.А. Булгакова будит душу, ведёт к возрождению жизни.

Прежде чем покинуть Москву, Воланд и его свита, уже сидя на конях, «на высоте, на холме, между двумя рощами» ( с.371) (поэтические повторы М.А. Булгакова!), с Воробьевых гор обозревают «раскинувшийся за рекою город с ломаным солнцем, сверкающим в тысячах окон, обращенных на запад, на пряничные башни Девичьего монастыря» (с.371).

Тьму сменяет свет: «Грозу унесло без следа и, аркой перекинувшись через всю Москву, стояла в небе разноцветная радуга, пила воду из Москвы – реки, бесчисленные солнца плавили стекло за рекою, где над этими солнцами стоял туман, дым, пар раскалённого за день города» (с.371). М. А. Булгаков здесь становится поэтом, его метафоры дерзновенны, как стихи («кипящие облака», «радуга…пила воду.») Это одушевление веры. Писатель, создавая роман о спасительности веры в добрые начала жизни, не боится сделать законом мира победу света над тьмой. Когда Пилат призывает Афрания, чтобы отомстить Иуде за предательство, «солнце вернулось в Ершалаим и, прежде чем уйти и утонуть в Средиземном море, посылало прощальные лучи ненавидимому прокуратором городу и золотило ступени балкона. Фонтан совсем ожил во всю мочь, голуби выбрались на песок, гулькали, перепрыгивали через сломанные сучья» (с.298).

Описывая грозу в Москве, писатель не даёт никаких конкретных узнаваемых деталей Москвы, ему, напротив, важно указать на обобщённое, символическое в городе. «Гроза, о которой говорил Воланд, уже скоплялась – на горизонте. Чёрная туча поднялась на западе и до половины отрезала солнце. Потом она накрыла его целиком. На террасе посвежело. Ещё через некоторое время стало темно.

Эта тьма, пришедшая с запада, накрыла громадный город. Исчезли мосты, дворцы. Всё пропало, как будто этого никогда не было на свете. Через всё небо пробежала одна огненная нитка. Потом город потряс удар. Он повторился, и началась гроза. Воланд перестал быть видимым в её мгле» (с.359). Пейзаж необычайно элегантно, красиво подчёркивает постоянство человеческой натуры: нам читателям уже почти неважно, где происходит действие: в Ершалаиме ли, в Москве ли, - описания их обобщены там, где автору важно взаимно отразить, как в зеркале, времена, давно прошедшие, и настоящее, и даже грядущие, так что пейзаж в данном случае оказывается, как ни странно философским пейзажем, заставляющим думать не о конкретных событиях и конкретных персонажах, но о Боге и дьяволе, о промысле Божьем и неисповедимых путях человека к Богу.

Не случайно самые проникновенные строки открывают последнюю главу романа: «Боги. Боги мои! Как грустна вечерняя земля! Как таинственны туманы над болотами. Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летал над этой землёй, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший. И он без сожаления покидает туманы земли, её болотца и реки, он отдаётся с лёгким сердцем в руки смерти, зная, что только она одна успокоит его». (с.374) В этом пейзаже важно всё, все детали. Все риторические восклицания. Все повторы. Но кажется самой важной музыка, потрясающая проникновенная интонация, проникающая в самые сокровенные уголки человеческого сердца: эти строки. наверное, нельзя понять. О том, что пишет автор, можно только смутно догадываться, но печаль прощания с землёй, на которой страдал и которую без меры любил мастер, наверное, можно передать только такой глубокой элегией. Причём эти строки соединяют в одно, кажущиеся на первый взгляд несовместимые по значению роли пейзажа в романе.

Пейзаж, по существу, обязательный элемент произведения для крупномасштабной прозы, перерастает традиционные рамки, приобретает в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита» новые функции и значения.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Пейзаж очень органично вводится в пространство описываемых в романе событий. Деталей немного. Они немногословны, неназойливы, ненавязчивы. Увлечённый сюжетом, читатель не задерживает на них внимания, как бы не замечает их. Остаётся это общее ощущение – высоты. Остаётся ощущение того, что всё это было, было здесь, было так и никаким образом иначе быть не могло. Тонкий и проницательный писатель, удивительно остро чувствовал время, и не только то, в котором жил, но и то, которое наступит, и эта устремлённость, обращённость в будущее делает его произведение на редкость современным нам и нашей эпохе. В величайших событиях истории М.А. Булгаков заметил сходство с московскими реалиями. Раскрыть это помогают пейзажные зарисовки московских и ершалаимских событий, настолько они перекликаются друг с другом, что порой кажется, что описание московского пейзажа лишь продолжение описания ершалаимского с поправкой на время суток. В Москве – вечер, в Ершалаиме – утро. В романе возникает так много удивительных, невероятных по меркам обыденности событий и ситуаций, что пейзаж просто необходим для придания им взаимосвязи и объяснения их взаимозависимости. Интуитивно ощущается, что текст Булгакова устроен очень необычно, само описание словно бы противится однозначному восприятию функции пейзажа в романе, как просто описанию, пусть и красивому, природы, окружающего героев мира.Использование пейзажа помогает автору объединить, сделать единым целым сложный по структуре роман «Мастер и Маргарита». Объединить московскую жизнь 20—30-х годов с историческим планом «иерусалимского сюжета» — историей Понтия Пилата и Иешуа Га - Ноцри, а также вторжением фантасмагории, связанной с активностью «Воландовой шайки», превратив всё это в сатирико-реалистическое изображение повседневности. Пейзаж помогает понять, что из всёго описанного в романе, следует: Добро и Зло, Божественное и дьявольское начало в мире Булгакова уравновешены, обладают паритетным статусом. Это модель мира, в котором «все правильно», то есть существует некая гармония, упорядоченность, логичный и выверенный, строй событий.Наблюдая за ролью пейзажа в романе «Мастер и Маргарита» я пришел к следующим выводам: пейзаж – это

а) внесюжетный материал, формирующий представления читателя об обстоятельствах событий;

б) описания, выполняющие роль психологического параллелизма;

в) философский пейзаж;

г) символическое толкование реальных событий;

д) календарное объяснение происходящего в романе;е) музыкально – поэтические фрагменты произведения, соединяющие прозаическое и поэтическое, комическое и патетическое в романе;ж) высочайшая красота слова - стихотворение в прозе, прозаическая элегия;з) художественная форма выяснения и толкования ИСТИНЫ.

ЛИТЕРАТУРА

1. Словарь литературоведческих терминов, М.; «Просвещение», 1974 г.

2. М.А.Булгаков. « Мастер и Маргарита», Воронеж: Центр. – Чернозём. кн.изд – во, 1987. – 543 с.

3. Журнал «Огонёк», Булгаков М.А. Под пятой: Мой дневник// Огонек- 1989-№51.

4. «Новый Завет Господа нашего ИИСУСА ХРИСТА», М.; «Российское Библейское Общество», 1997г.

5. П.А.Флоренский. «СТОЛП И УТВЕРЖДЕНИЕ ИСТИНЫ», М.; «Правда»,1990г.

6. Журнал «Литература в школе», И. Г. Минералова. «Пейзаж в романе М. А. Булгакова «Мастер и Маргарита». //Литература в школе -2002 - №6.

[1] Словарь литературоведческих терминов, М. «Просвещение», 1974г, с.265

[2] Здесь и далее страницы указаны по книге М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита», Воронеж; Центр.-Чернозёмн. кн.изд-во, 1987.

[3] Журнал «Огонёк», Булгаков М.А. Под пятой: Мой дневник // Огонек 1989-№51

[4] «Новый Завет Господа нашего ИИСУСА ХРИСТА», М.; «Российское Библейское Общество» ,1997

[5] П.А.Флоренский «СТОЛП И УТВЕРЖДЕНИЕ ИСТИНЫ», М.; «Правда», 1990.

– 14 –